— А вот это вот в наш договор не входило, — наконец изрек он, почесывая затылок.

— Поцелуи в наш договор тоже не входили, — сердито откликнулась Элла. — Так что считай это приятным бонусом.

— Поцелуи или вот это вот? — обвел взглядом асфальт Матвей, не спеша подниматься.

— Скажем так: если появятся поцелуи, не избежать и этого, — предупредила леди Кригер, всерьез задаваясь вопросом, не била ли она его по голове. Как-то нетипично в таких случаях он себя ведет. Где возмущения, вопли, извинения, в конце концов?

— Понял, учтем и нейтрализуем, — весело хмыкнул Рокотов, все также сидя на земле.

— Ты что не встаешь? — наконец задала мучающий ее вопрос Элла. Ну не могла же она ему сильно повредить? Это же простейший прием. Так, чтобы слегка проучить. Да и не веселился бы тогда так…

— А зачем? — пожал плечами Матвей. — Отсюда такой хороший вид открывается.

— Что…? Тьфу, — не сдержалась и сплюнула девушка, сообразив, о чем он говорит. Вот нахал-то! И ничему его жизнь не учит! Нет, пинать начальство, конечно, дело неблагородное. Недостойное истинной леди. Но если очень хочется, то можно… Наступить на него острым каблучком.

— Ай! — простонал Рокотов, когда по его ботинкам прошлось грозное оружие девушек. В отличие от встречи с асфальтом, это было не так унизительно, но куда как больнее. Да эти орудия пыток вообще надо запретить законом!

— Элла, вообще-то топтать собственное руководство нехорошо, — цокнул языком Матвей, не слишком надеясь воззвать к чьей-то явно спящей совести. Он уже сообразил, что, несмотря на весь такой прилично-чопорный вид, Элла этим качеством не обладает.

— Если руководство хочет поваляться в грязи под чьими-то ногами, так почему бы не исполнить его желание и не потоптать? — милым голоском откликнулась девушка.

— Ладно, твоя взяла! — примиряюще поднял ладони Матвей. — Поднимаюсь и даже извиняюсь.

— Какое одолжение с вашей стороны, Матвей Максимилианович, — елейно поблагодарила Элла. — Не подскажите, за что конкретно?

Но ногу в стильных замшевых туфельках на высоких каблучках убрала. Правда, помогать подниматься пострадавшему начальству не спешила.

— За то, что вынудил себя потоптать! За поцелуи, а уж тем более за увлечение прекрасным видом извиняться грешно, а я, как ты справедливо заметила, далеко не святой, — Рокотов уже привычно возвышался над ней и любовался сердитыми искрами в зеленых колдовских глазах.

— Ты невыносим, — покачала головой девушка, сердито поджимая губы, чтобы стукнуть его еще разок чем-нибудь. Ведь напрашивается же… Усердно так напрашивается.

— Так я и не заставляю тебя тяжести поднимать! — состроил невинно-ангельские глаза Матвей.

Элла хотела что-то на это сказать, но вовремя замолчала, прекрасно понимая, что новый их спор к ничему хорошему не приведет. Тем более сейчас. Так что зачем зря сотрясать воздух?

— Я домой поеду, здесь мне сегодня точно делать нечего, — вместо очередной колкой реплики произнесла девушка, отключая сигнализацию.

— Будь осторожна, — резко посерьезнев, попросил Рокотов. Балбеса, который еще мгновенье назад придурялся, как ни бывало.