Глава 37

Я попятилась и упёрлась спиной в шершавый сосновый ствол.

Не шевелиться. Не дышать.

Йен закрыл меня собой, готовый защищать до последнего вдоха. До самой смерти, которая сегодня, скорее всего, ожидала нас обоих.

Ненасытные.

Я видела их лишь однажды, но достаточно близко. Тогда, лет пять назад, я так же оказалась застигнута врасплох ощущением приближающейся угрозы, но успела спрятаться в пустой медвежьей берлоге и прикрыться ветками. Монстры меня не почуяли. Правы оказались охотники, говорившие, что нюх Ненасытных несовершенен. Группа безумцев, не побоявшаяся зайти в Запретный лес и вернувшаяся оттуда не в полном составе, дала интервью популярному телеканалу, в котором рассказала о повадках этих свирепых чудовищ. Кое-что я поняла и сама. Хочешь жить — замри, затаись. Зрение Ненасытных воспринимало только движущиеся объекты, а инстинкты заставляли реагировать на бег, подобно своре диких собак.

Я приподняла руку и очень медленно опустила на плечо Йена, безмолвно умоляя не шевелиться, не провоцировать тварей. Горло сдавило спазмом, и на мгновение я ощутила себя в шкуре Тейте, немого, неспособного пользоваться речью. И даже когда спазм прошёл, не решилась заговорить. Казалось, каждое слово, упавшее в тишину между хищниками и нами, прозвучит выстрелом, послужит спусковым крючком — тем, что заставит Ненасытных покинуть туманную завесу и скопом броситься на добычу. Маленькая девочка внутри меня наивно надеялась, что, если накрыться одеялом с головой, монстры, живущие под кроватью, её не тронут.

Мы замерли. Йен внял моей молчаливой мольбе, а может, просто остолбенел от ужаса. Магическая сеть лежала на широких листьях кустов и мерцала в белёсой дымке фиолетово-розовой гирляндой. Над ней ярко горели глаза, налитые кровью, — фонари в тумане.

«Не шевелись», — повторяла я про себя и, вопреки здравому смыслу, пыталась вложить эту мысль в голову Йену.

Не шевелись.

Может, они уйдут?

Может, не заметят нас в тени нависших сосновых веток?

Может, защитная сеть их остановит, как остановила чудовищного кракена, живущего под землёй?

Сердце оборвалось. Надежда разбилась вдребезги, осыпалась с громким стекольным звоном прямо под ноги. Первой из клубов тумана показалась не уродливая пасть монстра, а лапа — длинная, неестественно вывернутая конечность с когтями. Она смяла защитную сеть, одним коротким движением стянула с куста и вдавила в землю. А потом легко, без каких-либо усилий тварь перешагнула сплетение погасших магических нитей.

— Господи…