И приказал:

— Гляньте наверху. Туда вроде бы двое поднимались.

— Да, десятник, — передумав убирать клинок, мужчина махнул приятелю, и они вдвоём нырнули в проём, ведущий на лестницу к личным покоям Птания.

Не обращая внимание на застывшую в углу девушку, тот, кого называли десятником, подошёл к сразу же переставшему скулить стрелку.

— Кто тебя нанял?

— Их старшой, — тут же затараторил раненый, кивнув покрытым щетиной подбородком в сторону начавшего приходить в себя налётчика со свёрнутым носом. — А им какой-то богач обещал заплатить за то, чтобы они, значит, ту девку убили. Ну, а они нас с Кинрамом и Сипалом подрядили. Дом-то большой. Народу много. Чтобы, значит, мы проследили, чтобы им никто не мешал и тревогу не поднял. Клянусь Нолипом, я только через стену перелез, чтобы калитку открыть. Я никого не трогал!

— Врёшь, червяк! — не выдержала столь откровенного вранья Ника. — Ты меня с луком во дворе сторожил! В ставне до сих пор твоя стрела торчит!

Метнув в её сторону затравленный взгляд, лучник вновь тихо заскулил, втягивая голову в плечи.

По-прежнему игнорируя беглую преступницу, десятник осведомился:

— Знали, что хозяина нет дома?

— Да, господин. То есть сначала нет.

— Как это? — угрожающе сдвинул брови к переносице командир.

— Ну так перед тем, как сюда идти, мы в трактире Одноногого Курала собрались, чтобы, значиться, выпить и вообще… Тогда-то мы не знали, что здешнего хозяина дома не будет. Но тут прибегает какая-то женщина…

— Молчи, урод, — с трудом ворочая языком, прохрипел поставленный на ноги налётчик.

Не оборачиваясь, командир лишь чуть дёрнул плечом. И тут же один из его людей ударил бандита в живот рукояткой секиры. Тот согнулся, выпучив глаза и извергая широко раскрытым ртом содержание желудка.

— Не то, чтобы молодая, — продолжал лучник, глядя на собеседника с собачьей преданностью. — И не шибко красивая. На торговку с рынка похожа. Ну и отозвала Пегалса в сторонку. Пошептались, значит, они. Пегалс вернулся и говорит: "Сами боги, мол, нам помогают. Хозяин с рабами куда-то ушёл, в доме одни лагиры остались, а они теперь до полудня спать будут". В Мокром проулке Кинрам с Сипалом меня на стену подсадили…

Видя, что пленник начинает повторяться, допрашивающий ленивым взмахом левой руки велел ему замолчать, а правой начал медленно обнажать клинок.

— Ты знаешь, кто их нанял?

— Нет, господин! — раненый дёрнулся, сползая спиной с колонны и падая на пол. — Клянусь Карелгом! Только не наши они, господин! Не из Радиания! Пощадите, господин!

— Пощажу, — кивнул десятник и без затей ткнул пленника мечом в грудь. — Ты умрёшь быстро.