Сложно было узнать в этом осунувшемся человеке с залитым кровью лицом Глеба Паратова, лейтенанта десантных войск Союза и командира группы защиты китежской экспедиции. Именно он десять лет назад пинками выгонял академиков из бункера перед взрывом. А перед этим битый час сидел в нише, постигая азы пользования Сферой Перехода. А потом орал весь обратный рейс на докторов, что кололи ему антидепрессанты. Паратов был единственным из сопровождавших экспедицию военных, который прошел курс обучения.

- Давно не виделись, лейтенант, - Влад сделал шаг навстречу.

- Не подходи. Убью голыми руками.

- Его лучше не нервировать, - тихо сказал Вяземский, который продолжал стоять у истребителя, прижав ладони к пятнистой броне.

- А это еще кто с тобой? - спросил Паратов, недобро прищурившись

- Вяземский, - представился Вяземский. - Антон Иванович, тайный советник.

- Ага. Советник. Тайный. А ну ка повернись, советник.

Вяземский послушно повернулся.

Навыки боевого движения преподавали в союзных спецшколах с раннего детства. Влад не успел моргнуть, а Паратов вдруг словно смазался в воздухе, возник рядом, медленно, будто лениво, повел рукой. Вяземский мешком сполз по корпусу истребителя.

- Ты, мразь, мне за все ответишь, советник. Десять из моего звена, слышишь, советник, десять!

Сапогом в лицо. Еще.

Вяземский корчился, пуская кровавые пузыри.

- Эй, лейтенант! Остановись, он не виноват.

Тот обернулся, впившись бешеными глазами.

- А кто виноват? Ты?

Влад даже отступил. С такой ненавистью во взгляде он давно не сталкивался.

- Никто. Это было недоразумение.

Вяземский поднимался, хрипя и кашляя.

- Я сожалею, - с трудом проговорил он. – Мы действительно не хотели доводить до крови. Я предлагаю сейчас разойтись по-хорошему. У вас здесь свои дела. У нас - свои.

Паратов осклабился.