Глава XIII. Ведьма

Настасья ждала Всеволода, прислушиваясь к каждому звуку за окном, время от времени вскакивая и пытаясь всмотреться в ночь, и даже отослала холопок на двор, не пропустить, когда явится князь. На душе было муторно, княгиня уже не держала зла на красавицу Желану, жалея, что так властно, без раздумий, распорядилась чужой судьбой. Может это новый муж в порыве гнева убил ее, а за одно и пытавшуюся заступиться мать, может противно было ему после Всеволода подпорченный товар брать?

— Господи, прости меня, — Настасья подошла к красному углу и запрокинула голову, вглядываясь в святой лик иконы, — я же не думала, что так обернется, я ей зла не хотела… вернее хотела, но не такого же.

Муки совести не оставляли в покое, а еще Настасья боялась за мужа. Как, должно быть, тяжело ему сейчас видеть изуродованным прекрасное тело, которое еще недавно обнимал, ведь раз он позвал девку на ложе, то, наверное, кроме похоти, были и какие-то еще чувства, пусть и робкие. Всеволод, он же не плохой.

Князь явился за полночь, от него разило хмельным, лицо было серым и совсем бескровным. Настасья выбежала навстречу, хотела обнять, пожалеть, но осеклась, как срезанная стрелой в полете птица, от устремленного на нее испепеляющего взора.

— За что ты их убила? — раненным зверем прорычал Всеволод.

— Я? — от неожиданности Настасья потерялась. «О чем это он?!»

— Зачем надо было их убивать?! Змеиная ты душа! — Всеволод пошел на нее с яростью сжимая кулаки, Настасья невольно попятилась. — Девку невинную загубила, я и так пред ней виноват был, а теперь там от нее такое, — и он закрыл лицо руками, судорожно рыдая, и от этого стало страшнее чем от ярости.

— Это не я, — слабым голосом произнесла Настасья.

— Да я с ней не был, как мы повенчались. Я бы и сам ее отослал. Зачем?

— Я просила Якова доброго супружника ей найти, чтоб за прошлое не бил. Спроси у Якова, тиуна, — Настасья попыталась коснуться плеча мужа, но он дернулся как от удара, отшатываясь.

— Не смей меня трогать, ведьма! — заорал он, прочь пошла. — В монастырь вещи собирай. Завтра поутру уедешь.

И, обойдя широкой кривой Настасью, он завернул в свои покои.

— Так нельзя! — отчаянно крикнула ему вслед Настасья, — Что я дурного сделала? Распутницу замуж пристроила, откуда мне знать было, что ее муж убьет, — настырно побежала она за Всеволодом.

— Какой муж? — резко развернулся к ней князь. — Мужа, удавленного, под лавкой нашли. И это ты сделала, больше некому. Никому они худого не делали, ни с кем не ссорились. Только тебе дорогу перешли!

— Как я могла их убить, коли я в тереме целый день? — попыталась Настасья достучаться до его затуманенного хмельным разума.

— По приказу твоему, — прошипел Всеволод.

— Да кому я приказать-то здесь могу? — горько усмехнулась Настасья.

— А вот это я узнаю, — опять пошел на нее князь, — даже не сомневайся. Думал ты другая, чистая, корил себя, дурак, что обидел тебя, а выходит, что нет, Улиты черная душа в тебя вошла, ведьмины чары. Да я не поддамся, слышишь, ничего у тебя не выйдет, не сидеть тебе здесь владычицей, — он шел и шел на нее, выкрикивая проклятья, руки тянулись к тонкой шее.