— Это вместо: «Извинили, Лиса, что не предупредил о зависимости?» — произнесла непринуждённо и направилась к стойке. Мне срочно нужно занять чем-то руки. Вампир следил за каждым моим движением, раздражая. Хотелось сорвать с себя маску вежливости и спокойствия, отбросить любезности и выговориться. Внутри медленно закипала ярость, приправленная обидой.

Отставила чашку и повернулась.

— Думаете, во время вашей отключки я по зубам пошла? Хорошего же вы обо мне мнения, — хмыкнула я, с трудом выдерживая холодность чёрных глаз.

Ледышка приблизился и недоверчиво повернул мою голову за подбородок: сначала в одну сторону, затем в другую. Проверяет.

— Справилась собственными силами, — сухо прокомментировала и дёрнула головой.

— Не понимаю, к чему столько язвительности, — спокойно хмыкнул вампир и отошёл, снова приобретая так ненавистное мне превосходство. — Помнится, вы сами сделали выбор…

Хм… Интересно, о каком выборе идёт речь?

— Это значит, что я не поеду домой? — волнительно сглотнув, поинтересовалась я, просто не желая оттягивать этот момент.

Ледышка не спешил отвечать: он вольготно устроился в кресле, в котором пару минут назад сидела я, и насмешливо улыбнулся.

— Вас не понять, Лисавета, — протянул он и выдержал многозначительную паузу. — Сначала вы так рвётесь домой, говорите высокие речи о «любви», о семье, затем легко предаёте всё это, идя на поводу у мимолётного влечения, попав под действие химической реакции. И вот уже позабыли о любимом муже и запросто жертвуете своей драгоценной кровью, оправдывая свою легкомысленность высокими идеалами и благородством. Как же: спасли мне жизнь, когда я не просил об этом, а теперь злитесь, что не предупредил о последствиях. По-моему, я всегда был честен в своих намерениях. Разве нет?

Поджала губы и вместо ожидаемых горьких слёз разочарованно усмехнулась.

— Действительно… — выдохнула, покусывая губу. В висках неприятно постукивало от напряжения. — Я всегда знала, что вы циник: чувства для вас пустой звук, значение имеет лишь природа. Тут вы правы, я слабее в этом плане намного, и куда мне тягаться с магистром «Ледникового периода». Я чувствую, привязываюсь, доверяю… И зная всё это, вы… Знаете, к чёрту пафос! Неужели вы думали, скажи вы мне в тот момент: «Лиса, не надо, станешь зависимой», — я бы передумала спасать вас? И не ради высокой цели, не ради благородства, а потому что в этом грёбаном мире верила только вам. Считала всех пропащими — но не вас. И пусть я предала мужа, я призналась себе в этом и по возвращении домой не планировала его обманывать дальше. Вы дали слово, если я захочу… Так вот: я хочу. Потому что в этом мире мне нет места. Это не мой дом. Хочу прожить свою жизнь со всеми вытекающими…

Желваки угрожающе заходили на восковом лице Ледышки.

— Вы сделали свой выбор, — отрезал он и заложил руки за спину. — Через три дня зависимость возникнет снова. Я буду рядом, — он направился к двери, но я преградила путь.

— Да что с вами стало? Головой ударились или слишком много крови выпили? — раздражённо выпалила я. — Или просто испугались? Скажите, чего вы боитесь?

— Лиса, вы снова выдаёте желаемое за действительное…

— Значит… всё, что было до того, как вы сцепились с Даэром, мне приснилось? — думала, у меня глаз задёргается. С этим гадом ничего не ясно.

Ледышка рвано выдохнул, стискивая зубы.

— Поешьте как следует, вы похудели…

Ну, точно, глаз дёргается. И рука, смотри-ка! Так и просится…