— Блядь. Мои мышцы напряглись, когда я кончил ей в рот, и как только я закончил, я оттолкнул ее, затем застегнул брюки.

— Это было так…

Я пропустил остаток ее предложения мимо ушей, не желая слушать ее скрипучий голос. На мой вкус, он был слишком высоким — слишком приторно сладким. Я глубоко вдохнул, вдыхая запах ее дешевых духов, и зарычал от запаха. Я не хотел, чтобы она была рядом со мной. Она выполнила свою задачу, поэтому, как только мы подъехали к художественному музею, где проходило мероприятие, я сказал ей:

— Теперь ты можешь идти.

— Что? Лоренцо, я думала, что буду присутствовать вместе с тобой?

Я вылез из лимузина и поправил пиджак и галстук.

— Ты подумала неправильно.

Я не обернулся, чтобы посмотреть на нее, когда подошел к ступенькам, обшитым красной материей. Ухмылка появилась на моих губах при виде цвета. Он подходил для семейства Беретта.

Люди толпились снаружи с планшетами и наушниками, но я ни на кого из них не смотрел. Я был здесь ради своего отца, и только. Будь моя воля, я бы никогда больше не посетил ни одно из этих гребаных мероприятий. Но отец сказал, что это для того, чтобы сохранить связь с миром, который видят все. О защите подпольного бизнеса знали лишь немногие избранные.

Конечно, они знали, что мы из мафии, но это не означало, что они точно знали, чем мы занимаемся. Федералы пытались уничтожить нас бесчисленное количество раз. Однажды они даже пытались обвинить моего отца в преступлении, которого он не совершал, но безуспешно, и так будет продолжаться до тех пор, пока мы сохраняем мир.

— Добрый вечер, мистер Беретта, — произнес мягкий голос рядом со мной. Я поднял бровь и перевел взгляд на женщину в облегающем черном платье с наушниками, надетыми на ее идеально прямые волосы.

— Я провожу вас к вашему столику.

Я не удостоил ее ответом, не то чтобы мне это было нужно. Ее рука коснулась моей, когда она вела меня к огромному входу, занавешенному большей частью произведений искусства. Я усмехнулся. Какой был смысл в использовании художественного музея для проведения мероприятия, если затем вы собирались скрыть произведения искусства?

Женщина указала.

— Твой отец вон там.

Я слегка кивнул ей, затем направился к отцу. Он сидел за столом рядом с моей мамой, и они оба выглядели идеально собранными. Я не мог припомнить времени, когда бы они этого не делали. Внешне они всегда представляли идеальную картину, но самые близкие знали, как сильно моя мама ненавидела эту жизнь и как сильно мой папа любил ее. Он жил ради крови, пропитавшей его руки.

— Лоренцо. Голос мамы был просто вздохом облегчения. Она знала, как сильно я не хотел участвовать в этих мероприятиях. Иногда я уходил, пытаясь показать, что меня нельзя контролировать, но чем старше я становился, тем больше понимал, что мне нужно быть здесь.

— Привет, ма. Я наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Ты выглядишь прекрасно, как всегда.

Она закатила глаза, но я не мог неправильно истолковать улыбку, растянувшую ее губы.