Но для Пинки это уже не имело значения. Он завершил свою работу. И теперь пришло время окончательного расчета. Он совсем ослабел, находился в полубеспамятстве, начинались галлюцинации. Он пораженно смотрел, как огромный Макнил качнулся и прыгнул в открытую дверцу кабинки, но не долетел, оказавшись на узкой планке снаружи, взмахнул руками, пытаясь найти опору, и не находил ее.

Мистер Смит выкрикнул какую-то насмешку и шагнул к двери. Пнул Макнила в лицо и встал на его забинтованные ладони. Пинки смотрел на эти ладони в рваных бинтах, обматывающих болезненные ожоги. И тут впервые осознал, что именно Макнил прорвался через бушующее пламя и вытащил Пинки из горящей машины.

– Не надо, – сказал он мистеру Смиту. Но раздался только сиплый шепот. – Это нечестно. – Но мистер Смит не послушался. – Стойте! – взревел он, и раздалось зловещее клокотание.

Его мистер Смит точно услышал и повернулся как раз в тот миг, когда Пинки поднял автомат SA80.

– Что ты делаешь, Пинки?

Оставшиеся в магазине пули вышибли мистера Смита из двери, и он вылетел в ночь, как настоящий ангел смерти.

Макнил тоже не мог больше держаться. Пинки услышал рыдания Эми, осознающей собственную беспомощность. Какая жалость. Он бросил автомат и поковылял к двери. Заглянув Макнилу в глаза, увидел плещущийся там страх. И почувствовал, как тает его собственная жизнь. Пинки упал на колени.

– Прости, – прошептал он от всего сердца, хотя и знал, что никто не услышит.

Макнил уже падал, когда Пинки подхватил его. И теперь жизнь Макнила в буквальном смысле была в руках Пинки. Возможно, они погибнут вместе. Или спасенная жизнь в конце концов придаст его собственной жизни смысл, который он никак не мог найти.

Макнил закрыл глаза, не понимая, что происходит. Но они вот-вот погибнут, так что это было неподходящее время для вопросов. Этого человека Макнил вытащил из горящей машины на Ламбетском мосту и знал, что у того нет причин для благодарности – ведь его обрекли на несколько часов жизни в аду. Макнил висел, уцепившись за руку с обугленной и подтекающей плотью, и, заглянув в глаза этому человеку, увидел черную бездну. Огромную и абсолютную пустоту. Другая рука вцепилась в его воротник и потянула с нечеловеческими усилиями. Макнилу удалось закинуть ноги на приступку. Из сожженных легких вырвался сиплый вздох. Макнил схватился за край дверцы, поставил колено на приступку и упал в кабинку, растянувшись на полу в полном изнеможении.

Он перекатился на спину, чтобы посмотреть на своего спасителя. Но никого не увидел. Тот исчез, пропал где-то в бездне собственной души.

Макнил повернулся и увидел бедняжку Эми, всю в слезах, и с трудом встал на ватные ноги. А потом грохнулся рядом с ней на скамейку и взял Эми на руки.

Вдалеке, на востоке, зимнее небо над рекой озарил первый проблеск света, и у Макнила в первый раз запершило в горле, а от щекотки в носу захотелось чихнуть.

Примечания