Мне, как и Грегу, нравятся ранние ленчи в столовой для работников. Обычно мы занимаем маленький угловой столик вдали от суеты и спокойно беседуем. Наши гастрономические вкусы совпадают: шеф-салат, чай со льдом, лимонный пирог.

Когда я подошла с подносом к столику, Грег уже был на месте. Он взял мой поднос и помог составить тарелки, потом отдал мне свой шарик масла.

— Спасибо. Не понимаю, как я могла забыть про масло.

— Наверное, много думаешь о другом. Как обстоят дела с новыми духами?

— Хорошо, но слишком медленно. А что твой проект?

— Еще более медленно.

Мы оба улыбнулись. Затем, не глядя на меня, он спросил низким голосом:

— Как дела дома?

Какое-то мгновение я колебалась, но потом все же решилась:

— Грег, я хочу кое-что тебе сказать и надеюсь, что ты не проболтаешься. Я всерьез обдумываю вариант развода.

Он внимательно посмотрел на меня, но промолчал.

— Я хотела бы избежать этого. Из-за Тани. Но кто знает, что для нее хуже: быть ребенком разведенных родителей или жить в доме, где между ними царит холод. Для нее это очень тяжелая ситуация.

— Консультант по вопросам брака? — спокойно предложил Грег.

Я покачала головой:

— Абсолютно невозможно. Герман становится ненормальным при одном только упоминании об этом. Он отказывается говорить на эту тему. Мне кажется, он специально делает мою жизнь такой несчастной. В надежде, что я уйду. Тогда он — пострадавшая сторона, и, в случае развода, все карты в его руках.

— Ох, Марлен, — сочувственно протянул Грег и огляделся вокруг. Столовая постепенно заполнялась народом. — Давай поговорим об этом по дороге домой. Здесь не место.

Я кивнула, и остаток ленча прошел без разговоров.

По дороге в свой офис я думала, правильно ли поступила, разоткровенничавшись с Грегом. Но затем поняла, что у меня не было выбора. Мои родители умерли, братьев и сестер нет, нет и ни одной близкой подруги. А потребность поделиться с кем-нибудь была велика, тем более что Грег — умный и серьезный человек, с такой же не сложившейся семейной жизнью, как и у меня.

На этой неделе была моя очередь вести машину, и по пути домой я вернулась к прерванной беседе.

— Когда мы поженились, я думала, он бриллиант в навозной куче, а получилось — стекляшка. И с каждым днем он ведет себя все хуже и хуже. Я больше не в состоянии выносить его беспробудное пьянство и постоянные любовные похождения, — сказала я уныло.