Ее слова добавили еще одну важную деталь в идею Олега. Она казалась все более интересной и… почти безумной. Начальник отдела подавил усмешку.

– Верно, – прокомментировал Глаз. – Между прочим, зона у нас рядом с городом всего одна, потому, видимо, Палач это место для братишки и готовил заранее.

– Он работал на несколько организованных групп, – добавил Олег. – У него были свои дружки и на воле, и на зоне. Он хорошо продумал бизнес, но теперь ему придется искать нового посредника. А нам остается понять самое главное: куда может податься бывший отец Дмитрий.

– Реально бывший, – снова высказался начальник управления. – Сегодня мне звонил архиепископ – твой, Олег, новый друг. Так вот он уже успел, скажем так, уволить Дмитрия Романова из рядов РПЦ.

– Оперативно! – усмехнулся начальник отдела. – Но я жду версий, где наш расстрига и как его поймать. Напомню, вчера Дмитрий как раз посещал брата. Явно у него пока есть деньги на кармане, а значит, возможность продержаться в городе несколько дней. И меня сейчас еще волнует вопрос, не может ли он быть опасен для гражданских?

Последнее слово у него прозвучало как-то едко, да и взгляд на Светлану получился откровенно саркастичным. Психолог поджала губы, явно недовольная его замечанием.

– Он опасен, – однозначно подтвердила она. – Но с большей вероятностью не для всех гражданских, хотя случайных жертв я не исключаю. Только давай будем честными, Олег. Тебя заботит сейчас судьба только одной женщины, и это Хель.

– Не совсем верно, – легко возразил полицейский. – Я в принципе пацифист, и любой новый труп прибавит мне работы. Но в этом деле уже пострадала моя женщина. Повторов я не хочу. Однако если сеанс психоанализа для меня окончен, ты можешь обосновать свое мнение? И не забудем о главном: где искать преступника?

Его подчиненные смотрели на Светлану несколько… недружелюбно. И даже не потому, что она явно полезла не в самую удачную для их начальника тему, а просто запрос Олега реально был важен.

– Как я понимаю, – тут же переключилась психолог, – этот Дмитрий также вырос в неблагополучной семье и мог подвергаться в детстве насилию.

– Не совсем, – аккуратно возразил Олег. – Я не уверен в наличии детских травм. Серый, передай нашему психологу вводную.

Пока Светлана пробегала глазами текст из материалов дела, начальник отдела спецрасследований спокойно набирал сообщение. «Все же заряди ружье, – написал он. – Это сделает мой день». В ожидании ответа Хель он готов был выслушать психолога.

– Да, – подтвердила Светлана, отложив листок. – Согласна. В подростковом возрасте старшие дети в семье подверглись насилию. Не исключаю, что в случае с Тамарой имела место сексуальная агрессия. Сейчас у нее нет постоянного партнера и детей, она патологически привязана к племяннику – возможно, моя догадка верна. Но вот младший ребенок явно избежал насилия: он был слишком маленьким, чтобы вызывать интерес агрессоров-родителей, и был защищен старшим братом и теткой. После пожара Тамара и Игорь создали иллюзию семьи – они как бы играли в благополучную жизнь. Их ребенком стал Дима, а значит, оба новых «родителя» заботились о нем и продолжают это делать сейчас. Особенно Тамара – она исполнитель во всех отношениях. Руководство и финансовую помощь осуществлял Игорь. Теперь Дмитрий попал в ситуацию, когда ему приходится что-то решать самому. Чтобы ответить на твои вопросы, мы должны понять, насколько этот ребенок реально привязан к своим новым «родителям» и, следовательно, верен традициям их иллюзорной семьи.

В этот момент от Хель пришел короткий ответ: «Выдохни. Есть травматик». Олег чуть улыбнулся.

– Мне нравится логика твоих рассуждений, – сказал он психологу. – И да, повторюсь, мне тоже очень важно знать, насколько Дмитрий считает себя частью этой семьи. Однако, по сути, он избалованный ребенок, за которого все делали старшие. Не слишком здоровые, кстати, люди. Он им важен, а они ему? Надя, что скажешь?

– Думаю, ты прав, – тут же кивнула девушка. – Тамара сказала только одно: ее мальчик решил, что она стала для него угрозой, поэтому он на нее напал. Она воспринимает это почти как должное. Когда она рассказывала что-то, все время складывалось впечатление, что эта женщина ставит себя ниже своего племянника. Она жила для него, но ни разу Тамара – как бы сказать? – не похвасталась его знаками внимания. Только одно: он говорил, он хотел, ему нужно, а она делала. И кстати, Олег, я не знаю, насколько это важно, но за все время разговора, даже находясь под действием лекарства, Тамара вообще старалась не упоминать Палача. Но не игнорировала его, а наоборот, выгораживала.

Начальник отдела удовлетворенно кивнул. Его идея уже переросла в план, четкий и даже не слишком рискованный. Олег был счастлив, что сейчас его идея не принесла с собой странного ощущения объятий, которые последнее время стали для него слишком неприятны и даже болезненны.

– А вот это, Надюха, – начальник отдела подмигнул Мышке, – может быть реально очень важным.

– Но… – Серый снова был удивлен. – Не складывается. Мотивом в серии с семью жертвами стала месть. Как тогда Тамара объяснила свою внезапную тягу убивать женщин в районе?

– Я куплю тебе вкусный кофе за гениальный вопрос, Серый, – усмехнулся Олег. – Надя? Ты тоже можешь заслужить кофе.