С утра я, как новый сотрудник, у которого закончился испытательный срок, подписала бумагу о том, что уважаю правила компании и не буду ругаться матом, носить мини-юбки и вешать на рабочем месте плакаты неподходящего содержания (даже мой постер со Сталиным в розовом мундире? Сталина на вас нет!). Так что всё: живём в новом мире и не выделываемся.
Брякнула эсэмэс с сегодняшней цитатой, но и она не радует. «Ты — человек, природа твоя удобоизменяема, соболезнуй о том, кто одержим недугом». С этим лайков не наберёшь. Вообще непонятно, о чём это. Как Гегеля читаешь: в предложении шесть слов, но ни одно не значит то, что обычно. Вот и получается: светят лампочки, зреют яблочки, сила трения, с днём рождения. Слова понятные, а смысла им быть рядом не видно. Одни лишь ложные друзья переводчика с русского на русский.
Ладно. Бестолковая рассылка. Займусь лучше рекламой в поисковиках.
Собираю слова, по которым люди будут искать в интернете наш интернет-магазин, а по каким не будут. Составляю семантические ядра, проще говоря. Это настолько монотонно и скучно, что Федя поймал меня за тем, как я засовываю наушники себе в ноздри.
Параллельно натыкаюсь на всё новые сайты конкурентов, которые растут, как грибы после радиоактивного дождя. В основном они топорные и допотопные. Им далеко до нашего православного маркетинга 2.0. Что тут у нас? Редкая икона, которая исполняет желания? Очередная эксплуатация образа святой Матроны? Мы должны их всех обогнать, чтобы несчастный покупатель не попал в эти ловушки.
— Что делаешь? — спрашивает Федя.
— С «Благочестием» борюсь.
— Как?
— Смотрю фразы, по которым они рекламируются в поисковиках.
— Э, а что это за сайт такой — «Воскресенье»? — вдруг спрашивает Юля.
Кстати сказать, она сидит с нами в одном кабинете.
— Дизайн с нашего сворован и ассортимент такой же. Только цены ниже в два раза.
Мы с Федей подрываемся искать.
— И оператор как-то слишком на Марину похожа, а ИП по фамилии бывшего менеджера из розницы, — вздыхает Федя.
Всё понятно: бывшие сотрудники ушли и сделали свою компанию. Всё как и везде.
— Значит, когда на Ксюшу гнали, в этом же кабинете сидела Марина, которая вообще готовилась всех опрокинуть и свалить в свой собственный интернет-магазин? — удивляюсь я.
— Кто пойдёт рассказывать про это гендиректору? — спрашивает Федя.
«Я нет», — сказали мы все трое по очереди.
— Ладно, давайте на камень-ножницы-бумага, — предлагаю я и проигрываю.
И вот я стою у кабинета директора и подслушиваю. Она говорит по телефону о каком-то парне, который сбежал из монастыря. Якобы он работает у нас в отделе гальваники. Мотаю на ус.