— Ладно! Предположить, что ты пойдешь к аспиранту, было легко. Моим словам ты, конечно же, не поверила, но подозрения все-таки появились. А так как ты — девушка решительная, вот и пошла лично выяснять, кто тебе соврал: он или я.
— Все верно, — тяжело вздохнула, вспоминая, как эта мысль пришла мне в голову.
— А потом послал тебе в помощь знакомого домового, чтобы поддержал в случае чего. Он же проявил еще и инициативу, решив открыть глаза на помощничка твоего уважаемого профессора Томпсона.
— Понятно, — задумчиво проговорила я, — И что теперь делать? Как узнать, чего они от меня хотят?
— Да есть тут кое-какие подозрения…
— Какие?! — тут же вскинулась я.
— Неопределенные, — громко заржало дерево, а потом спросило, — Ты мне лучше скажи-ка, дорогуша, когда это ты поседеть успела?
— Не называй…
И только тут до меня дошло, что сказал Ар.
— Как поседеть? Где? Я старею?! — испуганно посыпалось из меня.
— У тебя белая прядь появилась, а раньше ее не было, — заявило дерево и так внимательно уставилось на меня, что я даже поежилась.
«Готов и клещами вытягивать из тебя правду», — словно говорил всем своим видом Ар. Только напрасно он ожидал от меня объяснений, а вместо них получил снова новые вопросы.
— Но откуда? Как же так? Слушай, а ты часом не врешь? — недоверчиво произнесла я.
— А надо? — хмыкнуло дерево, — И вообще, дома в зеркало посмотришь или подружек спросишь.
Я озадаченно кивнула.
— А с аспирантом поступай, как знаешь: можешь дальше этот цирк продолжать, если, конечно же, своих нервов не жалко, а можешь и не встречаться с ним больше. Кстати, ты с кем-то делилась своей «душевной драмой»? — снова съехидничал Ар.
— Нет, — буркнула в ответ, — разве что с одним болтливым деревом.
— И что, даже подружкам ничего не сказала?
Я отрицательно покачала головой.
— А может еще кому проболталась, родственникам там каким-нибудь или родителям?