— Нет здесь засова! — а теперь в голосе моей не очень умной подруги засквозили панические нотки, — Тут мааааагия! Её при нападении включаааают!
Изрядно поредевшая группа защитниц родной отчизны выскочила на нас как раз в тот момент, когда я разворачивался, командуя Саяке проложить маршрут до свинарника. Увидев нас, боевые пьяные личинки ведьм заворчали, как почуявшие поживу самки собаки.
А, не заворчали. Они просто запыхались!
Очередной прыжок и рывок, сопровождаемый визгом застигнутой врасплох Саяки. Смутные силуэты в не восстановившемся еще зрении машут руками и кричат что-то нехорошее. Прорываюсь мимо них, получая пару магических ударов и проклятие, которые делает поход в кусты не желанной перспективой, а таки твердой целью на самое ближайшее будущее. Скриплю зубами, резко меняя маршрут, чтобы не сбить с ног ту самую блондинку, с которой всё началось. Такамацури не выдерживает, слетая с шеи, но ловится мной поперед худого туловища.
Прыжок, оттолкнуться от стены, шипя от… боли в боку? Что? Мои очки здоровья! Они кончились!
А дальше все было как в тумане и замедленной съемке. Вот я бегу, своими длинными взрослыми ногами, с зажатой подмышкой Саякой, медленно оборачиваюсь назад и вижу запыхавшуюся потную блондинку с оскаленными мелкими зубками, бегущую за мной метрах в пятнадцати сзади. Вижу её маленькие грязные ладошки, поднятые в колдовском жесте. Вот они соединяются, а вот раскрываются в моём направлении, порождая неяркую вспышку. Она, в свою очередь, служит для появления тонюсенькой длинной молнии, удивительно быстро и метко летящей ко мне. Успеваю лишь сделать две вещи — морально подготовиться к удару током и… офигеть от ужаса, поняв, куда он направлен!
Зад обожгло нестерпимой болью, я подпрыгнул на бегу метра на три, наверное, голося как потерпевший. Зрение вернулось сразу и в полном объеме, вслед за чем чуть не покинуло совсем, вместе с едва не выпрыгнувшими глазами!
Приземлившись так, что чуть не треснул позвоночник, я крякнул, валясь как подбитая утка набок. Настигли, демоны мелкие. Отпущенная на свободу Саяка возилась около меня, занятая попытками собраться в кучу. Торжествующие возгласы малолетних боевых ведьм были всё ближе.
А потом… а потом Саяка Такамацури встала на ноги, прогорланив слова, которые я сто лет как не слышал:
…и всё стало хорошо.
Глава 21
Говорят, что ад бывает разным, и я с этим безусловно согласен. Кто-то проклинает судьбу, предвкушая ипотечные платежи и заварную лапшу на ближайшие несколько лет, кто-то в шоке смотрит на сработавший тест на беременность, утирая сопли дневником за 8-ой класс. Чирьи, угри, развод, очереди в собес, московские пробки, работа вахтами со сном в продуваемой сквозняками будке, кариесный зуб, начинающий болеть в 3 утра субботней ночи… Ад бывает большой и маленький, но запоминается обычно, скотина такая, на всю оставшуюся жизнь. В моем случае, это была уже вторая жизнь, а сейчас у меня был полный адище!
— Ааааа!! — пронзительно выл я на половину Великого Леса Кубо, держась двумя руками за худое деревце. Ощущения, испытываемые от использования под назначению ошпаренного электрическим разрядом зада, были не просто непередаваемы, а нагло светились золотом в списке вещей, которых я бы не пожелал и врагу! Острая, жгучая, тошнотворно пронзительная боль как вывернутый наизнанку дзен терзала каждую клеточку моих нервов.
— Милый, как у тебя дела?! — донесся до меня омерзительный в своей бодрости голос Саяки, заставляя поперхнуться желчью, злобой и ненавистью ко всему живому.
— Нет!! — наконец, выдавил из себя я слово, а не дело, набираясь сил перед следующим раундом.
— А будет? — следующий наивный вопрос послужил сигналом действию.
— У меня — да! — злобно и с обещанием выкрикнул я, раздирая пальцами кору деревца. Стоит мне только немного отойти, я этой дурынде припомню всё! Вообще всё! Включая башни-близнецы, Кеннеди, денежную реформу 91-го года и свою бедную жопу!!
Впрочем, через десять минут сил у меня уже не было. Из кустов я выполз жалкий, осунувшийся, многократно вспотевший, могущий только бессильно скрипеть зубами при виде бестолково (и радостно!!) прыгающей вокруг ведьмы. Та размахивала мослами, бурно радуясь как своему освобождению, так и тому, что его осуществил именно я. В крики «я в тебя верила!», «я тебя ждала!», «знала, что ты придёшь!» — не верилось совершенно. Всё, что я на данный момент мог, так это лежать на… животе и злопыхать.
…ну а потом-то что? Потом нужно было бежать сломя голову, нестись птицей и ломиться лосем, выжимая из себя все силы без остатка.