Игорь глянул вниз. Корпус начисто закрыло от него мерцающим серебристо-фиолетовым потоком.
Игорь тронул рычаг, и почти в тот же момент над корпусом прозвучал страшный, крик:
— А-а!
Игорь стремглав, едва не сорвавшись с мокрых перекладин, спустился вниз.
Оказалось, кто-то зацепил отсыпавшегося с перепою Тихона Инякина за брючный ремень, и Игорь вздернул его над подмостями метра на три.
Тихон висел, схватившись за трос и изгибаясь червяком.
— Эт-то т-тебе так не пройдет! — выговорил бледный Тихон, когда Игорь опустил его на подмости.
Игоря немедля вызвали в контору и объявили приказ: «Отстранить от работы за хулиганство».
— Чтоб на корпусе тебя, вражина, больше не видели, — объявил Чумаков, прищурясь. — Слыхал ай нет?!
7
Игорь вернулся к своему крану, сдал смену и вскочил на подножку грузовика, который погромыхивал вдоль корпусов.
— Подбрось к Ермакову!
У паренька, шофера грузовика, который мчал Игоря по волнистым буграм, вверх-вниз, как на катере, при упоминании о Ермакове даже голос потеплел. А он, Игорь, до сих пор не может точно и твердо сказать, что за человек Ермаков. Возгласы «Ермак! Ермаков!» производит на стройке тот же эффект, что на флоте «полундра!» «Как же поступит Ермаков? Подтвердит чумаковский приказ?»
Игорь услышал за дверью шум, веселый голос Чумакова:
— Тихон, через себя его!
Он решительно вошел. Посередине кабинета пошатывались, неестественно изогнувшись и обхватив друг друга волосатыми, широкой кости руками Тихон Инякин и Ермаков, багровые от напряжения, с вылезшими из брюк нижними рубахами.
«Этого еще не хватало!» Игорь пытался заглянуть за плечи людей, обступивших Ермакова и Инякина.
«Для пущей демократичности он что ли?»
После университета Игорь трудно привыкал к таким сценам, он искал в них преднамеренность, хитрый умысел Ермакова — и зря.
Ермаков никогда не отказывал себе в удовольствии прижать лопатками к полу Инякина или других кряжистых стариков — каменщиков, плотников, бригадиров, когда те при встрече с ним замечали усмешливо, что он, Ермаков, потолстел, обрюзг, размяк в своем кресле и вообще «не тот, что был».