Я схватила пригоршню ароматных пузырьков и наблюдала, как они скользят по моей коже, лопаясь по пути. Мыло пахло по-мужски, одновременно пряно и пьяняще. Пачули и чёрный перец, прочитала я. Я сфотографировала этикетку и отправила её Айлен для вдохновения. Она послала мне смайлик, который заставил меня улыбнуться. Но затем, взглянув на часы моего телефона, я погасила эту улыбку.

7:38 вечера. Эйс будет у моей двери через двадцать минут. Если бы я могла скользнуть под пену и остаться там на всю ночь, я бы так и сделала, но, во-первых, у меня была рана, которая должна была оставаться сухой, и, во-вторых, я не особенно хотела снова испытывать спазмы в животе.

В любом случае, почему я так нервничала из-за ужина с Эйсом? Это был бы не первый раз, когда мы сидели вместе за столом. И это был не первый раз, когда мы были одни — ну, настолько одни, насколько два человека могут быть в ресторане. Плюс я была почти охотником, что делало меня почти врагом. Он ясно дал понять, что думает об охотниках и фейри вместе взятых. Я делала из мухи слона, или как там это называется. К сожалению, это заставило меня подумать о Неблагих, которые жили в… как он это назвал? Харени.

Вздохнув, я вылезла из ванны и вытерлась, а затем втёрла божественно пахнущий лосьон в ноги и нанесла тушь и помаду Касс. Я не хотела идти на ужин, но и не хотела выглядеть неопрятной.

Я выпрямила волосы феном и надела красное платье. Оно было действительно яркое. Как светофор — яркое. Наверное, мне следовало выбрать более сдержанный цвет. Слишком поздно. Я уже собиралась надеть ботинки, так как другой обуви у меня не было, когда раздался звонок в дверь.

Я широко распахнула дверь.

Лицо Эйса сегодня казалось особенно загорелым. Возможно, это контрастировало с его небесно-голубой рубашкой, которую он носил расстёгнутой под жемчужно-серым смокингом. Освещение над его головой отбрасывало золотистый отблеск на его зачёсанные назад волосы и ясные голубые глаза. В памяти всплыл день, который я провела на чердаке, роясь в маминых коробках. Я вспомнила, как смотрела, как он раскачивается в мамином жёлтом кресле, и думала, как мне повезло, что у меня иммунитет к Эйсу. Было ли это правдой, или я просто пыталась убедить себя, потому что не хотела, чтобы меня привлекал другой фейри?

Я отвела взгляд от его лица, затем занялась тем, что сунула ноги в ботинки.

— Подожди, — сказал он.

Я подняла глаза.

Он протянул мне красную коробку из-под обуви.

— Мне нужно было убить немного времени, и я случайно оказался перед магазином, где продавались хорошие туфли.

— И ты случайно узнал мой размер?

— Я наблюдательный. К тому же ты не можешь надеть это платье с этими ботинками.

— Неужели все фейри так же следят за модой, как ты?

Он сунул коробку мне в руку.

— Просто возьми их.

Я взяла их и открыла коробку, раздвинув шёлковую бумагу. В этой коробке лежала самая красивая пара туфель, которую я когда-либо видела, вырезанная из зеркального золота. А ещё это были самые высокие каблуки, которые у меня когда-либо были. В них я буду похожа на бобовый стебель.

Я снова накрыла крышкой сверху.

— Я не могу их надеть.