Шагнув к столу, я вытаскиваю каждый ящик, пытаясь найти хоть что-нибудь. Нож. Пистолет. Что-нибудь. Но там только бумаги. Старые счета, пожелтевшие поздравительные открытки – все они адресованы человеку по имени Джек Говард.

Остается последний ящик, в самом низу. Я сую руку под стопку бумаг и наталкиваюсь на что-то твердое. Сердце готово выскочить из груди.

Подтянув эту штуку ближе, чтобы осмотреть, я вздыхаю. Похоже, это какая-то рация. Перевернув ее, я вижу наклейку и, поднеся ее к глазам, могу разобрать слова «Спутниковая связь „Северная звезда“».

– Боже мой, – шепчу я.

Это спутниковый телефон.

Я нажимаю кнопку включения, но ничего не жду. Вдруг эта штуковина пролежала здесь несколько месяцев с разряженной батареей? Однако экран загорается зеленым, на дисплее всплывает крошечный логотип и слова «Поиск ближайшего сигнала, пожалуйста, подождите».

Проходит миллион секунд, прежде чем это сообщение исчезает и заменяется на «готово».

Мои пальцы дрожат. Я пытаюсь решить, кому мне звонить первому, Грир или Эндрю. Уверена, они оба тесно сотрудничают с полицией Глейшер-Парка, и кто знает, вдруг в доме круглые сутки дежурит полицейский офицер на случай, если что-нибудь произойдет?

Если я позвоню им и скажу, что меня похитил Ронан и что я понятия не имею, где я нахожусь, он тотчас это узнает. Он умный. У него есть связи. Я не удивлюсь, если он, когда его здесь нет, каждую секунду каждого дня слушает полицейскую радиоволну, чтобы быть в курсе событий. Он все узнает, прежде чем у полиции появится возможность собрать поисковую группу или отправить СПВ – сигнал всем постам. Он будет вынужден бежать, а значит, либо захватит меня с собой, либо отправит меня в могилу.

Я сажусь на край кровати. Моя левая рука пульсирует. Прижимаю телефон ко лбу и перебираю варианты. Я уверена, что моя мать сейчас у Эндрю. Номер телефона Эллисон я не помню, впрочем, не только его.

Кроме Харриса.

Мы с ним не разговаривали несколько месяцев, наш последний разговор завершился не самым лучшим образом. Он был зол на меня из-за того, что я осталась с Эндрю, обвинил меня в том, что все эти месяцы я бездарно тратила его время. Я понимала его позицию, но не смогла усмирить собственную гордость.

Мы завершили наш разговор и странную маленькую псевдодружбу, возникшую ненадолго между нами. С тех пор она превратилась в радиомолчание.

Если есть человек, на которого я могу рассчитывать, чтобы не стать приманкой для оголтелых СМИ и пищей для досужих языков обитателей Глейшер-Парка, то это Харрис.

Я ввожу в телефон его номер, и массивные кнопки загораются при каждом нажатии.

Мой пульс отдается в ушах, ухая между каждым гудком. С силой прикусив губу, пока не чувствую вкус крови, я жду, на девяносто девять процентов уверенная, что он не ответит. Откуда мне знать, вдруг в Нью-Йорке сейчас четыре часа утра и он крепко спит?

– Алло? – Его голос трещит в трубке, доносясь откуда-то издалека.

– Харрис. – Я прижимаю руку ко рту. Я боюсь улыбнуться, боюсь дать волю своим надеждам. – Боже мой. Харрис.

– Мередит? – Теперь его голос звучит яснее, громче. – Ты где? Вся эта чертова страна…

– Я не знаю. – Мой голос дрожит. – Ронан похитил меня. Ронан Маккормак. Детектив из Глейшер-Парка. Он похитил меня, и я понятия не имею, где я. Я проснулась в какой-то хижине. Он держит меня взаперти, он связал меня. Окна заколочены. Я…