– У тебя что-то случилось?

Тристан грустно улыбнулся. Я был так занят мыслями о Баэле и графе, что совсем забыл поинтересоваться делами друга.

Сдерживая эмоции, Тристан ответил:

– Я давно не видел Кисэ, ужасно переживаю. Надеялся, что кто-нибудь из ее друзей знает хоть что-то. Увы. Я разговаривал даже с Гансом Найгелем, но и он ничем не смог помочь.

– Не стряслось бы чего. Раньше она так надолго пропадала?

Лицо Тристана исказилось от боли. Он покачал головой.

Я искренне хотел утешить друга, но не мог подобрать подходящих слов. Именно Тристан всегда первым приходил на помощь мне, и меня вдруг пронзила горькая мысль: я ни разу не делал того же для него. Но лицемерить не хотелось, и я предложил единственное, что было в моих силах:

– Я попрошу своих знакомых поискать ее, если ты не против.

Тристан грустно улыбнулся:

– Спасибо. Но если она решила спрятаться, то найти ее будет сложно. Кисэ ведь оракул.

– Ага, и уже увидела миллион вариантов, как я попытаюсь ее разыскать.

Тристан тихо рассмеялся. Мне было невыносимо видеть его раздавленным. От веселого и полного жизни юноши практически ничего не осталось.

Мои мысли снова вернулись к Баэлю.

– Тристан, я понимаю, у тебя свои проблемы, но прошу, загляни по возможности к Баэлю. Я волнуюсь, все ли у него нормально…

– Это же наш Антонио. Не думаю, что сказанное графом могло его сильно расстроить. Конкурс уже совсем скоро. Уверен, Баэль сейчас, забыв обо всем, сочиняет новое произведение, чтобы продемонстрировать Киёлю все свое мастерство.

– Ты прав. У меня тоже скоро отборочный тур.

Только когда я произнес это вслух, вдруг осознал, что давно не садился за фортепиано и до сих пор не выбрал композицию, с которой буду выступать. Мне стоит сосредоточиться на конкурсе. Тристан и Баэль справятся со своими проблемами и без меня. Такое решение доставляло боль, но в этот раз я не мог поступить иначе: ставки были слишком высоки.

– Крепись. Пришло время думать только о себе. – С этим напутствием Тристан вышел из кафе.

Его слова почему-то заставили меня почувствовать себя виноватым.

В день отборочного испытания я спешил к зданию Зенон-холла. Театр был построен на деньги самой известной банковской сети «Зенон» и располагался не в самом центре Эдена. В отличие от Канон-холла, славившегося своей богатой историей, новый дом искусств пока не завоевал всеобщей любви. Он представлял собой гигантское, великолепно оснащенное здание, возвести которое стоило баснословных денег. В этом году отборочный тур конкурса должен был проходить именно здесь.