Ранний утренний свет струился сквозь окна и мягко будил меня ото сна. Если я и двигалась ночью, моё тело этого не явило. Рука Нока всё ещё лежала на мне, а другая была вытянута у меня под головой, хотя его пальцы, наверное, кололо иголками.

Медленно повернувшись, чтобы не потревожить его, я легла к нему лицом. Моё дыхание замедлилось. У меня всё ещё не было возможности оценить его новую внешность. Лёгким движением пальца я поиграла с прядью белых волос. Нок открыл глаза, явив мне те льдисто-голубые радужки, от которых у меня ёкнуло сердце. Великолепный.

— Доброе утро, — сонный скрежет его голоса пробудил желание в моём животе.

Я придвинулась ближе и потёрлась носом о его нос.

— Как тебе спалось?

Вздохнув, он крепче обнял меня.

— Не очень хорошо. Я едва чувствую свою руку.

— Ты должен был подвинуть меня.

Он усмехнулся.

— Ты выглядела такой умиротворённой. Я не хотел тебя будить.

— Глупо.

Я провела пальцем по линии его челюсти, а потом позволила своей руке скользнуть вниз по его груди. Твёрдые бороздки и выступы встретились с моими пальцами, и восхитительная дрожь пробежала по мне.

Нок поймал мою руку своей.

— Ты только недавно пришла в себя…

— Я в порядке.

Я села в кровати и стянула бесформенную рубашку, в которой спала. Затем я сорвала повязку со своего бока и бросила её на пол. Нок посмотрел на желтеющий синяк на моей коже. Тот, который должен был быть фиолетовым, но благодаря мази он уже был близок к заживлению. Нок оттолкнулся от меня, как будто это зрелище сломило его.

— Я не хочу причинить тебе боль.

Я закатила глаза.

— С каких это пор секс причиняет мне боль?