Но едва мы достигли беседки, Эмиль буквально подтолкнул меня в нее. Я была вынуждена войти и с недоумением посмотрела на него.

– Оливия, и что это было?

– Что именно? – сделала удивленное лицо, будто совершенно не понимала, о чем идет речь.

– О твоем вызывающем поведении, милая, – послышалось в ответ. В одно мгновение мужчина прижал меня к дальней стенке беседки и навис сверху.

– Лорд Эмиль, – я постаралась вырваться, но ничего не вышло. – Отпустите.

– Отпустить? – в голосе дракона послышалась насмешка, а сам он откровенно разглядывал декольте моего платья, и сейчас я безумно пожалела, что срезала воланы. – Никуда я тебя не отпущу.

Дракон осторожно, едва касаясь, провел пальцами по моей шее, краю выреза платья, а затем, положив ладонь на грудь, слегка сжал ее.

Мои щеки залил румянец, и я возмущенно попыталась оттолкнуть будущего мужа:

– Что вы себе позволяете?! Я отцу расскажу…

Лорд Килли, будто не слыша моих слов, наклонился и поцеловал меня в зону декольте, а потом прошептал:

– Знаешь, почему наши женщины носят закрытые платья? Чтобы хоть как-то сдерживать темперамент своих мужчин…

– Опустите, – я едва не плакала. – Вы не смеете меня трогать…

– Милая, – в голосе Эмиля послышались издевательские нотки, а его руки стали задирать мне подол платья. – Ты моя, потому что за тебя немало заплачено много лет тому назад. Я тебя купил, и могу делать все, что заблагорассудится. Даже, если здесь и сейчас сделаю своей, твоя семья не скажет ни слова.

Я смотрела на дракона и понимала, что он прав. Никто ко мне не придет на помощь. Все просто сделают вид, что не слышат моих криков. По моей щеке невольно скатилась слезинка.

– Тшшш, – Эмиль осторожно коснулся моего виска губами. – Не надо плакать, милая Оливия. Никто тебя обижать не собирается.

Дракон поправил мое платье и стер слезы:

– Совет на будущее, никогда не дразни меня. Это может плохо для тебя закончиться. Поняла?

В ответ я кивнула, и в то же мгновение оказалась свободной. Не думая ни о чем, выбежала из беседки и помчалась в сторону дома, а за спиной разливался задорный мужской смех…