Если Марита от Тристана сейчас не сбежит, то Агату точно выгонят. Я рванула к лестнице. Оглянулась на скрипнувшую дверь…

Прямиком над притолокой кабинета висела еще одна гипсовая раковина. Я уцепилась за перила и почти скатилась вниз по ступенькам, на бегу давясь от смеха. Это гениально! Развесить по всему дому анти-иллюзоры… и ругаться при фактически открытой двери в кабинет!

Хотя да, меня же на ключ заперли, как я могла забыть!

По застилающему ступеньки полотну я бесшумно сбежала на первый этаж и скользнула в сторону кухни. На меня привычно дохнуло, кажется, въевшимся в пол и стены запахом щелока, и витающим в воздухе ароматом выпечки. Все кухни пахнут одинаково.

— Как это леди… и вдруг горничная? Может, леди Марита того… выдумывает? Видно же, что она эту… сестру лорда… зубами порвать готова! — раздался недоуменный девчоночий голосок.

Темный коридор разрезался надвое светом, падающим из настежь распахнутой двери кухни. Оттуда умиротворенно расползались клубы пара — не иначе, посуду кипятили — и слышался стук тарелок. Слуги ужинали и сплетничали о господах. И конечно же, главной сплетней дня была я! Хоть бы дверь прикрыли… их не услышат и мне удобнее, а то вот как я на другую сторону коридора теперь проскочу? А мне туда надо!

— А что ей, бедняжке, оставалось делать? — раздался воинственный ответ. Я не видела, но была уверена, что его обладательница решительно уперла кулаки в тугие бока.

На глаза опять навернулись слезы, так что даже губу закусить пришлось. Я этот голос сразу узнала. Флоренс! Она все еще здесь, в доме!

— Что они умеют-то, молодые леди, после своих Академиев! Росла ведь, как цветочек на окошке! — Фло шумно вздохнула. — Леди Ингеборга, благослови боги покойницу, дочку обожала, отец баловал, да и братец тогда тоже, казалось… Вместе-то они особо не жили: она маленькая была — он в столице учился, он вернулся — она учиться уехала, но на каникулах вроде как ладили, он ее гулять брал, пирожными кормил… И тут нате вам — брачный контракт! Она в ту же ночь в бега и кинулась, даже еды с собой не взяла! — в голосе кухарки прозвучало настоящее возмущение.

— Так ее что, замуж выдавали? — в резком голосе третьей женщины было возмущение. — Из-за этого она из ледей в убиралки подалась? Вот же ж дура!

— Замуж за де Орво. — внушительно ответила Флоренс… и в кухне повисло молчание.

— Правда, что ли? — наконец недоверчиво переспросила та самая, с резким голосом. — За ненормальных-то?

— Ну не за всех разом! — хмыкнула Флоренс. — За лорда Криштофа. Он тогда у де Орво меньшим был.

А теперь нет? — озадачилась я.

— Это чем же она так перед своим семейством провинилася? — протянула та, что с резким голосом.

— А тем, что когда молодая леди, Ингеборга которая, за старшего лорда де Молино замуж шла, они алтари-то того… объединили. — с авторитетностью королевского герольдмейстера провозгласила Фло. — Без этого старый Тормунд, папаша ейный, в земли де Молина и гроша б не уронил, не то что фабрику строить. Ну и выходит, что лорд Тристан наш, хоть и кровный де Молино, а алтарю ихнему теперича не совсем родной. Леди Ингеборга его вроде как усыновила, даже главой рода после смерти отца смог стать, а все ж приемный сын пожиже кровного дитяти будет. — напевный рассказ Фло сопровождался мерным постукиванием ложки, в воздухе все сильнее пахло специями.

— А как старый лорд помер, от сестрицы, значится, избавиться решили. — деловито заключила та, что с резким голосом. — Потому как она по обеим сторонам наследница выходит.

Вот такая я равносторонняя леди.

— Почему — избавиться? — с любопытством спросил молодой голос. — Лорд Криштоф красивый. И добрый. — стеснительно добавила она.

— Хлоп!