— Кстати! — вдруг сообразила я. — Марита, а где учится твоя дочь? Или за ее учебу Тристан тоже отказался платить? — я сильно надавила на слово «тоже». Марита побагровела:

— Агата изучает изящные искусства при Южной Академии!

К «изящникам» сплавляли юных леди из алтарных семейств, чья магия оказалась так мала, что не имело смысла их учить, и барышень из семейств просто состоятельных, мечтающих поймать жениха из алтарных. Удивительно даже, что из Столичной и Северной Академий вышли немало известных музыкантов, несколько отличных художников, да и писателей, которыми зачитывается вся империя. Хотя если вспомнить, какие безумные суммы «изящники» берут с семейств леди и барышень, и сколько тратят на стипендии для талантов… Нет, не удивительно.

Выходит, хоть поместье и почти разорено, Тристан эту безумную сумму нашел. Это сколько же заговорщики ему платили? И кто же за ними стоит настолько богатый?

— Когда Агата поступила? — задумчиво спросила я.

— В прошлом году, и да, Тристан заплатил! Муж понимал, кому учеба действительно пригодится… а кто даже с магистерским дипломом выше горничной не поднимется! — с торжеством закончила Марита.

Я сосредоточенно покивала: уела она меня, ох, уела! Может даже — совсем загрызла. Или еще не совсем?

— Жаль только, что Агата плохо посещает занятия — «Теорию магии» в первом семестре обязательно всем читают. Там про общедоступные для магов заклятья много и подробно рассказывается. Или с запоминанием материала плохо? Сколько на экзамене поставили? — и что я, что Гюрза воззрились на Агату с интересом.

Та даже слегка подалась назад под нашими взглядами… и тут же надменно задрала подбородок.

— Не пытайтесь заговорить мне зубы! Я всё поняла! Вы все — в сговоре! Я сама сообщу в полицию! И герцогам в Мадронгу напишу, да-да! Вам с рук не сойдет! — она повернулась на каблуках и исчезла с галереи, напоследок одарив сверток с платьем у меня в руках таким пристальным взглядом, что захотелось накрыть его своим телом, как младенца от бомбежки.

Вместо этого я повернулась к Костасу.

— Благодарствую, леди… за помощь. — прокряхтел он, поднимаясь на четвереньки. — Нет-нет, я сам, не подобает… — покачал он головой, увидев мою протянутую руку.

— Бросьте, Костас! — я требовательно пошевелила пальцами, и он все же схватился за мою ладонь. — В этом доме и без того происходит столько неподобающего…

Костас едва не рухнул обратно на пол. Я одарила его задумчивым взглядом и задрала голову к потолку.

— А это убрать вы сможете, леди? — Костас с тоской поглядел на перевернутое ведерко с мастикой на мраморном полу.

— Нет. — отрезала я. В доме бытовых артефактов раз-два — и обчелся, а он рассчитывает, что я остатки силы на такую ерунду выплесну? И я безжалостно добавила. — Но вы — можете.

— Сейчас пришлю девчонку… — покорно кивнул Костас и задрал голову к потолку. — Леди Марита велела замаскировать, но портьерами тут не прикроешь, а завтра вечером после похорон — Черный бал. Свечи в люстре зажгут — все видно будет.

Похороны у алтарной аристократии — дело сугубо семейное. Могилы и кладбища — для простых, а мы отдаем тело алтарю — лучше все, но если невозможно, то хоть одну кость стараемся привезти. А вот Черный бал, это да, тут все соседи сбегутся, особенно сейчас. После убийства и скандала.

— Полиция приезжала? — спросила я, тоже изучая окончательно изуродованного мозаичного леопарда.

— Никак нет…