– Пора ехать. Уже вечер, а мне еще везти вас всех в Тулузу.

«И чего я так развыступался?» Проводив съемочную группу, Никита устало прислонился к жесткой спинке резного стула. «Лектор, тоже мне. Крупный специалист в области семейных отношений и фотографического искусства».

Внутри было пусто и радостно. Как после тяжелой, результативной работы. Он машинально разглядывал фасад буфета рядом с собой: «До чего же красивая резьба! Надо прийти сюда с фотоаппаратом, поснимать детали. Вот эта львиная морда потрясающе сделана!» В его памяти зашевелился какой-то смутный образ. «Открывается поворотом львиной головы… Откуда это?» И тут он вспомнил. Эдвард! Старина Эдвард признался в приступе откровенности:

– В тайнике лежит самое ценное, что у меня есть. Знаешь, там очень интересный механизм! Он открывается поворотом львиной головы.

Воровато оглянувшись в сторону входа, Никита привстал и взялся за голову льва, вырезанную посередине широкого карниза. Она немного подалась. Никита нажал сильнее и попытался повернуть голову сначала в одну, затем в другую сторону. Внутри буфета послышался негромкий механический звук, как в больших старинных часах, и вдруг из карниза мягко выдвинулся плоский ящик. Никита снова оглянулся и сунул руку внутрь. Нащупав дрожащими пальцами плотную бумагу, он быстро положил находку на стол, прикрыл ее салфеткой и захлопнул тайник. Стук сердца отдавался в ушах.

«Как же мне это отсюда вынести? – судорожно соображал он. – Так! Спокойно! Никто не помнит, что было у меня в руках, когда я пришел. Главное – не суетиться».

Он залпом выпил остатки воды, встал из-за стола и, на секунду замерев, поднял салфетку. Под ней лежал обычный конверт. По виду вполне современный. «Похоже, это не старинная рукопись». Никита был разочарован. «Но все равно интересно».

Он открыл конверт дома, сидя за кухонным столом. В нем лежал сложенный втрое лист бумаги. Никита развернул его и некоторое время с любопытством смотрел на две строчки с цифрами и латинскими буквами.

– Как в кино, – произнес он. – По закону жанра это должен быть номер банковского счета.

На ощупь в конверте оставалось что-то еще. Это была фотография. Никита оперся подбородком на сжатые кулаки и на некоторое время затих, глядя на снимок. На нем, определенно, была центральная площадь Лантерн. Бюджеты ЮНЕСКО и рука реставратора еще не облагородили камни мостовой и окружавшие ее фасады – все выглядело обшарпанным. На фоне фахверкового домика, тесно прижавшись друг к другу, стояли счастливые Эдвард и Николь.

– Ты не все знаешь, Пат, – проговорил Никита. – Или не все рассказываешь.

На этом снимке Николь выглядела неожиданно. Ее наряд воплощал все главные тренды рубежа восьмидесятых и начала девяностых годов. Здесь были и вареные джинсы высотой до талии, и спущенная с одного плеча трикотажная кофточка, и взлохмаченные волосы с поднятой начесом длинной челкой. А также высокие кроссовки и пластмассовые очки в оранжевой оправе, которые висели на шее на длинном шнурке. Ни следа подчеркнутой женственности, которую в любых обстоятельствах демонстрировала прекрасная Изабель.

– Модная ты была, оказывается, девчонка, Николь, – удивленно покачал головой Никита. – Отрывалась на полную катушку за пределами научных кругов. Чем, интересно, привлек тебя этот дядька?

На первый взгляд, они действительно выглядели странной парой – юная Николь и Эдвард в зрелых годах с не по возрасту седыми, всклокоченными волосами. Фото в очередной раз доказывало, что он никогда не был красавцем. Однако объятия и сияющие лица не оставляли сомнений – определенно, отношения между ними не были только дружескими.

– Что, нравятся молоденькие, Дед?

Ухмылка на лице Никиты появилась и тут же погасла – разница в возрасте между ним и Изабель была примерно такой же, как у Николь и Эдварда.

Он поспешил взять свои слова назад:

– Пожалуй, я к тебе несправедлив, Дед. Ты стройный, спортивный. К тому же умный, в запасе куча историй на любой случай жизни. При деньгах – можешь при желании пустить пыль в глаза девушке из небогатой семьи, которая выросла без отца. Почему бы ей в тебя и не влюбиться?!

Его рассуждения прервал телефонный звонок.

– Привет. – Голос Ольги звучал настороженно. – Ты меня завтра встречаешь? Получил сообщение?