– Осторожно, у него есть оружие! – крикнул Джаво, увидев в мыслях невысокого мужчины спрятанный под одеждой дезинтегратор – уменьшенная копия ружья «Черная дыра», используемого на игровой площадке «Голод».
Сколько раз Джаво слышал восторженные истории друзей, возрастные ограничения которых позволяли принять участие в самой популярной игре, о том, как на площадках «Голода» дезинтегратор превращает противников в пыль.
Изначально запланированный в качестве тарана и средства, способного помочь игроку пройти сквозь любую стену, нарушив молекулярные связи строительных материалов, дезинтегратор быстро был усовершенствован местными умельцами, а вскоре получил официальное разрешение совета разработчиков «Голода» для использования в качестве оружия во время бунтов. Так дезинтегратор превратился в «Черную дыру» – оружие, которое в силу неожиданной популярности стало использоваться не только на игровой площадке, но и попало на черные рынки Размерности, после того, как основные схемы устройства были переданы посредством незаконного канала Мейза из «Голода» находившимся вне игровой площадки инженерам.
Джаво смотрел на низкорослого, почти лысого мужчину и понимал, что может узнать касательно спрятанного у незнакомца оружия все что захочет. Тем более что мужчина, глядя на приближающегося хранителя, не мог думать ни о чем другом, кроме дезинтегратора. Где он его достал, когда, у кого, сколько заплатил единиц Влияния и какую услугу оказал, когда продавец дезинтегратора сказал, что кроме оружия может познакомить с инженером Размерности, которому под силу внести ряд существенных изменений в интегрированный жидкий чип, что позволит обходить ряд нейронных запретов. О том, что заказчик не сможет пользоваться нейронными лифтами, инженер Размерности умолчал, в результате чего последний едва не поплатился за это жизнью, когда ведомый любопытством хотел изучить работу новых технологий и возможностей нейронных сетей, испытав прелести скоростного подъема на первых экспериментальных лифтах.
Сейчас он снова стал жертвой любопытства – услышал разговоры о сбежавшем клоне и решил, что кто-то из центра Энрофы на этих уровнях жилого комплекса снова облажался, как это случилось два года назад, когда потеряли женщину-клона, предназначенную для рождения и вскармливания ребенка семьи адепта по имени Гахар… Ситуация была скверной, и вспоминать о последствиях совершенно не хотелось…
Джаво пытался игнорировать мысли преступника, но они лились в его сознание, словно река, прорвавшая плотину: заполняли сознание мальчика, служившее временной станцией, и устремлялись дальше, в мозг хранителя, который благодаря случаю и неумению молодого нейропата контролировать свои способности был втянут в этот противоестественный обмен мыслями, чувствами и воспоминаниями.
– Что ты делаешь? – спросил хранитель, уставившись на Джаво.
Понять, кто виновник, происходящего было несложно, так как туристы и местные зеваки разбежались. Даже женщина со сломанной рукой, кости которой уже срастались, ковыляла прочь. Кроме нарушителя оставался только мальчик. Значит, он и был нейропатом. Хранитель никогда не видел ничего подобного, но слышал, что это возможно в случае, если дремлющая способность нейропатии достаточно сильна и заявляет о себе слишком внезапно. Нейропат не готов контролировать новые способности, и они заполняют его, льются через край.
Джаво увидел в мыслях хранителя исследовательский отдел Всемирной иерархии, где группа ученых пытается изучить особенности нейропатов и причины активации способностей, чтобы выяснить, возможно ли наделить даром нейропатии простого человека или создать благоприятную среду для развития способности. Джаво вздрогнул, увидев десяток добровольцев в камерах. Ему не нравилось то, что он видит, но не нравились эти воспоминания и хранителю, мысли которого он читал.
«Значит, хранитель лучше чужака из центра Энрофы», – решил Джаво, неосознанно сделав выбор, на чьей стороне хочет находиться в этом странном, объединенном мыслями и воспоминаниями противостоянии.
– Стреляйте в нарушителя! – заорал Джаво, надеясь, что хранитель успеет воспользоваться нейронным излучателем. – Стреляйте, иначе нарушитель выстрелит в вас!
Хранитель услышал крик мальчика и, вместо того чтобы начать действовать, замер. Предупреждение Джаво принесло совершенно противоположный результат, нежели планировал мальчик. Замешательство, вызванное объединением сознаний, оставило не хранителя, а невысокого, почти лысого мужчину, который выхватил скрытый под одеждой дезинтегратор. Сомнения нарушителя за мгновение до активации оружия заполнили сознание Джаво, став доступными и хранителю.
Никогда прежде хозяин дезинтегратора не забирал жизнь настоящего человека. Была однажды стычка с дельцом из Galeus longirostris, который находился в теле дешевого изношенного клона, воспользовавшись услугами незаконного терминала переходов, чтобы попасть в Isistius labialis, но тогда все закончилось благополучно для дельца, пытавшегося жульничать, потому что умирающего клона успели доставить в незаконный терминал и вернуть сознание в оставленное в Galeus longirostris тело дельца. Сейчас, если применить дезинтегратор, второго шанса у пострадавшего не будет. Молекулярный распад сожрет тело жертвы, ничего не оставив.
– Ты не посмеешь, – сказал хранитель, когда мысли нарушителя, используя промежуточной базой мальчика-нейропата, достигли его сознания.
Взаимодействие сознаний помогло без слов определить степень наказания за совокупность правонарушений, совершенных сотрудником незаконного центра Энрофы.
– Я не хочу подвергнуться корректировке, – прошептал нарушитель, на что хранитель подумал о ссылке в произвольный резонанс Подпространства. – И это тоже не выход, – сказал сотрудник незаконного центра Энрофы.
Его мысли донесли до хранителя понимание неизбежности сложившейся ситуации: один не может позволить себя арестовать, другой не может отпустить нарушителя.
– Ничего личного, – сказал невысокий, почти лысый мужчина, повторяя слова, произнесенные адептом по имени Рэкш, когда «Мункара и Накира» вынесла приговор одному из ненадежных сотрудников центра Энрофы, который пытался выторговать у Иерархии списание критического количества набранных порицаний, приводившее к коррекции сознания или высылке в Подпространство, в обмен на сведения о семьях адептов, обращавшихся в центры, чтобы приобрести пригодных для деторождения клонов.
– Ничего личного, – произнес в тот день Рэкш, глядя предателю в глаза, хотя все знали, что слова эти – ложь, потому что среди общих заказчиков пригодных для деторождения клонов фигурировала и семья адепта.
– Ничего личного, – прошептал, вспоминая оставшуюся в прошлом историю, невысокий, почти лысый мужчина, заставляя себя смотреть хранителю в глаза, активируя дезинтегратор.