— Квелый ты какой-то, шел бы ты отсюда, Андрюша. Мои ребята тебя помнут ненароком.
— Эх… — вздохнул я. — Говорили мне пацаны, что лучше на бокс идти. Что там настоящий спорт. Скажите, а правда, что дзюдоист против боксера не вывезет?
— Это кто тебе такое сказал? — нахмурился тренер.
— Все говорят. У нас во дворе. Я вот хотел обратное доказать. У меня сосед, Мишка Беспалый — боксер-перворазрядник. Всех в округе поколачивает. Нет ему равных в районе нашем. А я вот хотел отпор ему дать. Только я шахматами занимаюсь. Это, конечно, не совсем спорт, но и он мне даже помог против боксера. Я Мишку шахматной доской по голове огрел, когда он меня в подворотне зажал. И убежал. Вот теперь к вам пришел. Думал научиться. Эх… Вот, даже кимоно прикупил. Всю стипендию отдал.
Сам не знаю, откуда у меня проявился актерский талант. Последнее мое выступление на «сцене» было еще в детдоме. Но там роль была без слов. Я изображал на утреннике елочку, вокруг которой сказал трусишка-зайка серенький.
— Ладно, — тренер недовольно поморщился. — Переодевайся. Раздевалка там. Меня Лев Палыч зовут. Можно просто Палыч. Посмотрим, что ты можешь, как у тебя с физподготовкой. Если совсем мертвый — не обессудь. Пойдешь шахматами обратно заниматься.
— Спасибо, Лев Палыч, — закивал я китайским болванчиком. — Я быстро учусь… Постараюсь вас не подвести.
Глава 5
Я отправился переодеваться. Раздевалка оказалась слишком по-советски спартанской. Вместо шкафчиков — длинные, явно стыренные из какого-то спортзала лавки, вместо крючков для одежды — пристреленные в бетон дюбеля. Пахло ЖЭКом и носками.
Выбрал себе свободный гвоздик, бросил под ним на лавку сумку с формой. Все уже переоделись и о чем-то оживленно гоготали в зале.
Федя оказался прав. Спортсменчики какие-то специфические. Возраста не среднего коммуниста. На комсомольца здесь только я тянул.
Я скинул башмаки и стал расстегивать рубашку, когда почуял за спиной запах пота.
— Здесь занято, — пробубнил низкий голос с нахальной хрипотцой.
Я обернулся. Сзади скалился прокуренной желтозубой улыбкой дзюдоист в светло-сером (когда-то оно было белое) кимоно. Морда, как кусок гранита. Угловатая, зернистая от застарелых оспин и немого красная. Роста сам невысокого, но в плечах квадратный, как плита, отчего совсем не казался маленьким, а наоборот. Я даже сперва подумал, что мои стандартные метр восемьдесят пониже его будут.
— Простите, — продолжал я изображать студента-Шурика, передвинув вещи под соседний гвоздик.
— И здесь занято, — хмыкнул гранитомордый, презрительно скрестив на груди волосатые руки.
— А где тогда свободно? — пожал я плечами, по-прежнему с недалекой щенячьей улыбкой на лице.
— Вон там свободно, — гоготнул квадратный, кивнув на закуток, где примостились ржавое ведро с накинутым на него куском мешковины вместо тряпки, деревянная швабра и облезлый веник.
— Но там нет лавочки, — развел я руками. — И миролюбиво протянул руку. — Меня Андрюша зовут, а вас?
Такое поведение обезоружило «гопника», он зло плюнул мне под ноги, что-то буркнул и направился к выходу.