– Господина зовут Отто Виль. А я весь вечер наслаждался вашим пением. У вас чудесный голос.

Похвала Бакунину была явно приятна.

– И надолго вы к нам?

Глафира поняла, что он понятия не имеет, когда именно немец Шлос явился в Петербург. Он явно считал, что оба гостя из Гамбурга явились в Россию вместе.

– Вы спросили, нуждаюсь ли я в помощи. Я бы погрешил против истины, если бы ответил отказом. Дела братства задерживают меня в России на неопределенное время, и я буквально изнываю здесь от скуки. А так бы хотелось познакомиться поближе с петербургским светом.

– Вы так молоды, – осторожно заметил Бакунин.

– Это быстро проходит. И потом, внешность обманчива. Я был бы счастлив видеть в вашем лице моего опекуна в столичных салонах.

– Не так их у нас и много, салонов этих. Я думаю, вы предпочитаете общество дам? Они обожают воспитывать молодежь. Мужчины скучны. Одно развлечение – карты. Но в коммерческие игры я больше не играю. Жизнь дала мне урок. У меня один удел – наблюдать.

Красивое лицо его изображало усталость и скуку, он не без тщеславия давал понять собеседнику, что все в жизни постиг, всем пресытился и все соблазны мира его больше не интересуют.

– Но я видел, как вы играете в бильярд в трактире у Вильмона. Это было великолепно!

Бакунин рассмеялся.

– Вольтер-насмешник говорит: «Для большинства людей исправиться – значит поменять недостатки».

– А вы знаете, что на вас ставят и выигрывают значительные суммы?

– Пусть их. В значительные суммы я не верю, но почему бы не дать людям слегка обогатиться?

– Но в этом есть что-то оскорбительное. Вы ведь не бойцовый петух и не лошадь, – бросила Глафира в запальчивости и тут же прикусила язык – кто она такая, чтобы выговаривать малознакомому человеку. Не дай бог обидится!

Но Бакунин не обиделся.

– Все мы немного лошади, – сказал он устало, предвосхищая этой фразой великого поэта. – Во всяком случае, я точно рабочий конь. Вы не представляете, сколько бумаги надо было извести, чтобы заключить этот самый Кучук-Кайнарджийский мир.

– Это вы о мире с турками, – радостно отозвалась Глафира. – Смешно, какая-то деревушка Кучук… как там дальше?

– Кучук-Кайнарджа. Деревня в княжестве болгарском, недалеко от Силистрии…

– Не говорите, все равно не запомню. Глиняные лачуги, козы бродят, куры, навоз… И вдруг все это вплывает в историю.