— Вот, держите! — хором выдохнули Пэриши, протягивая ему плотную красную папку с белыми завязками. Если бы это было прилично, Тео бы с облегчением выдохнул. Но пришлось галантно попрощаться, медленно и с достоинством надеть пальто, и, рассыпая сбивчивые благодарности, отбыть дальше по маршруту.
На улице взгляд монаха закономерно упёрся в церковь. Должно быть, это было одно из первых зданий в деревне, и поселение было спланировано таким образом, чтобы горожане видели дом божий каждый раз, как отрывают глаза от собственных ботинок. Теобальд расправил плечи — за последнее время он привык к церковной жизни и так отвык от мирской, что возможность заглянуть к отцу Юлию он воспринимал как возможность спрятаться от враждебного окружающего мира.
Глава общины Русалочьего ключа оказался высоким крепким мужчиной с заметной сединой в угольно-чёрных волосах. По поджатым губам и военной выправке Тео предположил, что он мог быть полковым капелланом.
— Доброго дня, отче, — повесив пальто на крючки, прибитые возле входной двери, мужчина двинулся вперёд по проходу, где в начале первого ряда и обретался священник. В церкви было холодно и не только в плане температуры — от невыразительного оттенка стен и отделки веяло вполне зимней прохладой. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ей же веет и от местного святого отца.
— Доброго, брат, — сказал отец Юлиус, после того как Теобальд быстро поцеловал ему руку, как то предписывали церковные приличия, — я полагаю, вы тот самый монах, который гостит в Саммерфилде?
— Всё верно, — улыбнулся Тео в ответ, — я пришёл по просьбе леди Галер…
— Передайте этой леди, — он как будто с трудом процедил это слово через зубы, — что я не буду служить по её безбожным родителям. Мне жаль, что вы попали под чары этой девушки.
— Но…
— Брат Тео, — с нажимом продолжил отец Юлиус, — вы не знаете Саммерфилда, вы не знаете семью Галер. Она кажется вам милой, но, поверьте мне, это не так.
— Она кажется мне вполне раскаявшейся. И, я полагаю, вам стоит поддержать её стремление вернуться в лоно церкви.
Отец Юлиус коротко невесело рассмеялся, обнажив короткие мелкие зубы. Тео подумал, что он похож на барсука в дурном настроении. Очень упёртого барсука в очень дурном настроении.
— В самом деле? Пока что я не вижу ни единого признака истинного раскаяния. Понаблюдайте за ней, брат, понаблюдайте за домом, за людьми, которые к ней приезжают. Буду рад увидеть вас, когда прозреете.
И только теперь отец Юлиус позволил себе улыбнуться. От этой улыбки по спине Тео пробежала волна липких мурашек. Он поспешил попрощаться и выйти из церкви.
Удивительно, но на улице ему мигом стало теплее и спокойнее.
9 глава
После общения со священником к Тео вернулось неприятное чувство где-то в районе диафрагмы. Там как будто бы поселилась холодная жаба, которая изредка всей своей липкой тушкой наваливалась на его сердце и шептала оттуда всякие гадости про обитателей Саммерфилда. Леди, обманывающая лучшую подругу. Экономка со сварливым характером, подталкивающая госпожу к тёмной магии. И, конечно, Око Шепчущего в подвале, которое вряд ли способствует здоровой атмосфере в доме. Как оно вообще там появилось? Теобальд так старался лишний раз не тревожить девушек, что не стал добиваться ответов на свои вопросы. Хвала Творцу, что связь с Орденом он держал по переписке и отец Сайлас пока что, вероятно, довольствовался первым или вторым написанным Тео письмом. Происходи всё быстрее, монах бы уже стал объектом праведного гнева своего наставника. Как можно так медленно добывать ценнейшие сведения!
Обуреваемый такими невесёлыми мыслями Тео брёл под мелким моросящим дождём в сторону виднеющегося вдали коттеджа. Сразу за ним начиналась пустошь, и сам дом казался из-за этого словно парящим над серо-фиолетовым вересковым полем. Монах с удивлением для себя обнаружил, что такой пейзаж ему практически так же симпатичен, как морское побережье и подпирающие небо зелёные столбы кипарисов.
О’Флаэрти заметили его многим раньше стука в дверь. Ярдов за триста к нему сорвался весёлый рыжий пёс неопределённой породы. Он пару раз для острастки радостно погавкал, а после просто трусил впереди, изображая не то дворецкого, не то благородного лорда, провожающего гостя к своему поместью. На пороге монаха уже ждала сама вдова, невысокая полная женщина с всклокоченными рыжими волосами, кое-как уложенными в свободный пучок.
— Не стойте под дождём, заходите скорее! — миссис О’Флаэрти решительно ухватила монаха за рукав и втащила на крыльцо, — промок совсем. Ты Тео, правильно?
Она говорила с выраженным ирландским акцентом — глотала половину звуков, но Теобальд прибыл в метрополию с солнечной Мальты и привык и не к такому коверканию языка. Жаба в диафрагме сняла цепкую перепончатую лапку с его сердца. Пока только одну, но всё равно, стало чуть легче дышать. Почему? Потому что от миссис О’Флаэрти веяло добротой, рассудительностью и практичностью.