Он не ответил.

– То клеймо на бедре, – сказала она, – оно никуда не исчезло.

– Знаю, – беспечно ответил он. – А у меня молоток лежит в сумке. Взял с собой, мало ли что.

Карина вдруг улыбнулась. Аркадий Леонидович покосился на нее и слегка улыбнулся в ответ.

– Все-таки хорошо, что теперь мы все знаем друг про друга.

– Да, хорошо. Никакого вранья.

– И сюрпризов.

– Особенно неприятных.

– И ничто теперь не мешает…

– Не мешает чему?

– Быть вместе. По крайней мере, пока.

– Да. Пока.

На большом покосившемся знаке у обочины трассы черная линия перечеркивала белую надпись: «СЕВЕРОСУМСК». Поднятая тяжелой машиной сероватая взвесь из воды и талого снега взметнулась облаком и забрызгала буквы, добавив грязных разводов. Черный грузовичок прибавил скорость, уезжая все дальше и дальше от города, темной точкой по серому полотну шоссе, и вскоре скрылся из виду, затерявшись среди леса в бескрайней дали.

Дядя Вадим сидел на стуле в больничной палате, слушал механические и электронные звуки медицинских приборов, смотрел на Максима, лежащего на кровати и опутанного трубками и проводами систем, поддерживающих жизнь в бессознательном организме, и думал, что сделал не так.

Конечно, он не должен был давать парню «Осу». Чудо еще, что Максим выжил: пуля скользнула по черепу, а попади миллиметрами ниже – конец, мальчишку бы не спасли. Так, во всяком случае, сказал врач. Впрочем, и сейчас еще неизвестно, спасли или нет: две операции, неделя без сознания и никаких признаков улучшения. Да, не следовало давать ему этот чертов пистолет, но кто знал?!

А еще не стоило учить водить машину. Но как удержаться? Максим был ему хоть и не родным сыном, но относился к нему дядя Вадим с отцовской заботой и гордостью: парень крепкий, правильный, спортсмен, растет мужиком – ну и кто, спрашивается, не дал бы тринадцатилетнему пацану порулить? Или все же не стоило?..

Если на то пошло, то не следовало вообще покупать этот джип. А еще раньше не надо было брать деньги у этих мутных ребят из Михайловска, которые попросили его с парнями из бригады выкопать чертову яму на стройке и выложить ее валунами. Было что-то жутковатое в том совпадении, что его пасынка с простреленной головой нашли совсем рядом с тем местом. Теперь, когда все открылось, предстоит разговор с хозяином «Лиги» Троком, и беседа обещает быть не из самых приятных. Но кто бы смог устоять? Ведь деньги были реально большие! И что теперь? Отказываться от заработков, не покупать машин, не сажать сыновей за руль, не давать им оружия, чтобы защищаться от уличных хулиганов? Что он сделал не так? В чем ошибка?

Но она, вероятно, была, потому что тринадцатилетний пацан лежал сейчас в койке, весь обмотанный шлангами, как какой-то умирающий дед.

Дядя Вадим сжал огромные кулаки и посмотрел на Максима. Тот шевельнул губами.

Он вскочил с места, нагнулся над койкой и уставился в бледное, осунувшееся лицо. Да, точно, вот еще раз: губы снова пошевелились, словно парень силился что-то сказать.