Наступает долгое молчание.
– Они исчезли… – медленно произносит Клодин.
– Марк звонил, чтобы узнать, где машина, а дети возились с багажной тележкой. Я вернулась, а их нет. Долго ждала, но они не появились, а теперь гостиничный персонал даже не сообщает мне, здесь он или нет. Ты должна знать – пожалуйста, скажи мне!
– Я не общалась с ним со вчерашнего дня. Ты уверена, что никто из детей не заболел?
– Я справлялась на информационной стойке в аэропорту, и мне сказали, что экстренных медицинских вызовов не поступало. А Марк обязательно позвонил бы мне, если бы они попали в больницу. Наверное, я что-то не то сделала, и Марк на меня злится, но мне нужно с ним поговорить, а он пропал! – В моем голосе звучит унижение.
– Все нормально, Софи, – отвечает Клодин. – Не волнуйся, мы их найдем. Оставайся на месте, и я сразу перезвоню тебе, как только переговорю с ним.
– Клодин! – внезапно восклицаю я. – Это ведь не ты? То письмо, цветы, фотографии?
– Ты опять меня о фотографиях спрашиваешь? Я же тебе объясняла! Я не знаю, о чем ты говоришь, что́ там Марк сделал или сказал… Мне нужно найти своих детей. Я тебе позвоню!
Она сбрасывает вызов. Я медленно разжимаю пальцы, глядя на обручальное кольцо Марка и на маленькие красные вмятины на ладони от ногтей, когда я схватила его. Не надо было соглашаться выходить за него замуж. Если бы только сказала «нет» тем утром, когда он…
Снова звонит мобильник. Это Клодин. Голос у нее напряженный, но она старается этого не показывать:
– Звонит лишь телефон Изабель, хотя и не отвечает, но, как говорит Жюльен, у вас там уже совсем поздно. Марк, наверное, уложил детей спать. Может, тебе тоже немного поспать, а мы позвоним тебе утром, по вашему времени, когда что-нибудь выясним и все более-менее успокоится.
– Клодин, прости меня!
После короткой паузы она отвечает:
– Я единственный человек, который понимает, что значит быть женой Марка, помнишь? Я тебе позвоню, даю слово. – Затем она торопливо добавляет, словно не в силах сдержаться: – Я пыталась тебя предупредить насчет него, Софи! Ты же не станешь этого отрицать?
Я снова смотрю на обручальное кольцо, и слова Клодин эхом отдаются у меня в голове. И вновь я представляю Марка стоящим рядом с нашей кроватью и наблюдающим, как мы с Ричем занимаемся сексом. Не мог же он все знать с самого начала?
Или я ошибаюсь?
Глава 25
– Он не откликнулся ни на один из наших звонков. Телефон Изабель теперь выключен. – Из мобильника раздается голос Жюльена, но на сей раз в нем нет и нотки успокоения для меня, свернувшейся в кресле в номере гостиницы с кондиционером и смотрящей на синее небо. – Прошло почти сорок восемь часов с того момента, когда Клодин общалась с детьми, и это случай беспрецедентный. Софи, я должен поставить вас в известность о том, что мы заявили о родительском похищении детей Марком как в полицию здесь, во Франции, так и властям Дубая. В настоящий момент иммиграционная служба может лишь подтвердить, что дети на законных основаниях въехали в страну, и они ее не покидали. Нам известно только это. Клодин говорит мне, что ваш паспорт у Марка. Полагаю, вы должны отдавать себе отчет в том, что вам необходимо обратиться в посольство для получения дубликата, чтобы вы смогли вернуться в Великобританию.
– Родительское похищение? Но ведь это…
– Он вывез их с постоянного места жительства, что противозаконно.