— Парнем?

— Ну, она его так не называет, но я же знаю свою дочь. Она познакомилась с ним только в понедельник, но могу поклясться, с тех пор у нас не было ни одного разговора, в котором не упоминалось бы его имя. Айзек то, Айзек се. Влюбилась по уши. — Я слышу шаги на лестнице и умолкаю.

Через мгновение в кухню входит Кейти — в зеленых узких джинсах с разводами и золотистом свитере со стразами.

— Ого, как ты сегодня нарядилась!

Мелисса встает и обнимает Кейти. У той мгновенно задирается свитер, стоит поднять руки.

— О, твой знаменитый куриный бульон! Еще осталось?

— Полно. Так, я тут слышала об Айзеке… — Мелисса произносит его имя с нажимом, и Кейти подозрительно смотрит на меня.

Я молчу.

— Он отличный режиссер, — сдержанно отвечает Кейти.

Мы ждем, но она не попадается на эту уловку.

— И могу я полюбопытствовать, сколько он тебе платит? — Мелисса, как всегда, проявляет деловую хватку. — Я знаю, что подобные выступления много денег не приносят, но это хотя бы позволит окупить твои репетиции?

Ответом ей служит весьма красноречивое молчание.

— Ох, Кейти, я думала, это настоящая работа!

— Это и есть настоящая работа. Нам заплатят после гастролей, после вычета расходов на печать билетов и оплату аренды.

— Значит, вы поделите доход? — уточняет Мелисса.

— Именно.

— А если дохода не будет?

— Ну вот, опять ты за свое! — напускается на меня Кейти. — Может, сразу скажешь, что я полное ничтожество, мам? Что никто не придет посмотреть мою пьесу и мы потеряем все деньги… — Она осекается, но уже слишком поздно.

— Какие деньги? Поделить доход — это я еще в какой-то мере могу понять, только не говори мне, что ты действительно дала деньги какому-то парню, с которым только познакомилась!

— Я, пожалуй, пойду. — Мелисса встает. — Удачи с ролью, Кейти.