И вдруг я чувствую, что часть скотча отклеилась.

Я могу сорвать его. Могу высвободиться.

Я лихорадочно размышляю, что же делать. Голову я опускаю на грудь, чтобы Мелисса подумала, будто я сдалась. Мысли вихрем носятся у меня в голове. Обе двери заперты, окна в кухне — только в потолке, мне туда не дотянуться. Есть только один способ остановить Мелиссу, не дать ей убить меня. Убить ее самой. Эта мысль настолько смехотворна, что у меня голова идет кругом. Как я докатилась до такого? Как я превратилась в человека, способного убить кого-то?

Но я способна убить Мелиссу. И убью. Мои ноги связаны куда крепче, их мне не высвободить, а значит, я не смогу двигаться быстро. Мне удалось ослабить давление скотча на запястье и осторожно вытащить одну руку, следя за тем, чтобы не шевелить плечами. Я уверена, что мои намерения сейчас написаны у меня на лице, поэтому упрямо таращусь на экран, уже не надеясь увидеть Кейти. Но все же, может быть, эта дверь в конце концов откроется?

— Странно. — Я даже не задумываюсь, не стоит ли мне держать свои наблюдения при себе.

— Что? — Мелисса всматривается в экран.

Теперь я уже высвободила обе руки, но держу их сцепленными за спиной.

— Вон тот знак. — Я подбородком указываю на верхний левый угол экрана. — На площадке над эскалатором. Его не было там минуту назад.

Желтый знак «Осторожно, скользкий пол!». Кто-то что-то разлил. Но когда? Я не заметила, как он появился.

— Значит, кто-то выставил там этот знак. — Мелисса пожимает плечами.

— Нет. Он просто появился.

Я знаю, что знака там не было, когда Кейти поднималась на эскалаторе, потому что он был бы прямо перед ней. А когда он появился… я не уверена, но я не отводила взгляда от экрана дольше чем на пару секунд после исчезновения Кейти, и всякий раз, когда я видела сотрудника метро, я следила за ним, отчаянно надеясь, что он войдет в комнату, где сейчас удерживают мою дочь.

Мелисса озабоченно хмурится. Она наклоняется к экрану. Нож — все еще в ее правой руке. Теперь обе мои руки свободны, и я медленно опускаю правую, не сводя глаз с Мелиссы. Как только она поворачивает голову, я возвращаю руку на место, но уже слишком поздно. Она краем глаза заметила движение.

Пот заливает мне глаза.

Не знаю, почему Мелисса смотрит в сторону кухонного стола — но она сразу понимает, что я сделала. Видит стойку с ножами. Считает ножи, замечает, что одного не хватает.

— Ты играешь не по правилам, — говорит она.

— Как и ты.

Я наклоняюсь, сжимая в ладони рукоять ножа. Острие царапает мне лодыжку, когда я достаю его из ботинка.

«Вот оно, — думаю я. — Мой единственный шанс».