«Ничего, подожду еще немного, — приказала себе Вежина и добавила, бледнея от ужаса: — Только бы это ожидание не затянулось на десятилетия. Да нет, все в моей власти, — глядя на экран ноутбука, ответила она сама себе. — В принципе, смерть Пшеничного мне тоже принесла дивиденды. Во-первых, я отомстила ему, а во-вторых, я работаю главным редактором в его издательстве. Он, если это ему дано знать, от злости лопается. Да только не затем я его убивала. — И она вновь вернулась к мысли о сроке ожидания. — Милена может выйти замуж и пересмотреть завещание. Значит, нельзя терять времени. Придется сначала убрать Милену, а затем Олега».

Вежина стала готовиться ко второму убийству. И тут неожиданно Валентина Милавина до потери рассудка влюбляется в молодого Пшеничного. Обычно осторожная, она теряет чувство опасности. Вежина тем временем не преминула втереться к ней в доверие, обставив все так, что Милавина сама стала искать ее расположения, так как ей нужен был верный человек в издательстве.

— Олег такой красивый!.. — вздыхала Валентина. — Увлекающийся… — уже заранее как бы извиняя его, говорила она. — Однако я знаю по опыту, если увлечение прервать в самом начале, оно более не вспыхнет… — Ее взгляд с немой мольбой останавливался на Вежиной. — Ксения, я тебе так доверяю…

Ксения улыбалась, понимающе кивала и успокаивала влюбленную вдову:

— Я присмотрю за ним. Это, не стану скрывать, и в наших с Миленой интересах, чтобы у него были серьезные отношения только с одной женщиной. Он такой воспламеняющийся, что мы, признаться, опасаемся всех этих веселых и алчных девиц…

— Ну и отлично! — восклицала Милавина.

И вот как-то она обмолвилась при Ксении, что подумывает составить завещание в пользу Олега.

— Как ты на это смотришь? — спросила Валентина.

Ксения задумалась… и чуть не задохнулась от открывшейся перед ней перспективой.

«Если взяться за дело с умом, то у меня будут все шансы стать одной из самых богатых женщин страны…» Она с трудом восстановила дыхание.

— Ну что?.. — допытывалась Тина.

— Твои деньги, и ты имеешь право оставить их любимому человеку. Только, — замялась Ксения, — не говори Олегу, что кто-то еще в курсе твоих намерений. Он у нас непредсказуемый, если до него дойдет, что ты еще кого-то посвятила в свой замысел сделать его наследником, он может наотрез отказаться.

— Ты права. Все! Забудь! — рассмеялась Валентина.

Ксения перевела разговор на другую тему и исподволь с повышенным вниманием принялась рассматривать кабинет Милавиной.

Вежина и не предполагала, насколько захватывающими окажутся фантазии на тему убийства.

«Главное, — думала она, лежа на диване дома или в свободную минуту отдыха в своем кабинете, — это то, чтобы второе убийство ничем, ни единым штрихом не напоминало первое. Почерк должен быть совершенно иным. Кому выгодно убрать Милавину? Конкурентам! Вот под них и надо работать. Раздорский, Лонцова, Неклинов, — перечислила она имена основных соперников Милавиной в парфюмерном бизнесе. Совет директоров она предпочла не трогать. — Итак! — вдохновлялась Ксения. — Из трех кандидатур меня более привлекает господин Неклинов, чья сексуальная ориентация окутана голубой дымкой… Как бы убил он? — Она закрыла глаза и постаралась, насколько возможно, перевести свое сознание на «0». В голове началась чехарда. Обрывки мыслей, воспоминания, совершенно глупые, никчемные, путались, сменяя одно другое и утомляя мозг. Потом немного улеглись. Сознание постепенно освобождалось от хлама давно прошедших событий, становясь все светлее и светлее, и, наконец, все стало белым, как нетронутое полотно художника. Запрограммированный вопрос повторился уже без усилий Ксении: «Как бы убивал Неклинов?» — «Нежно, — получила она ответ. — Нежно, красиво…» — «А как бы убивал Раздорский?» — не удержалась она от любопытства. «Нежно, с любовью… Ведь он одно время был увлечен Милавиной…» — «А Лонцова?» — «Нежно, как бы сожалея, и ласково, чтобы не причинить боль…»

Вдруг весь внутренний взор Ксении заволок черный туман. Сосуды головы сжались, и кровь, пульсируя, с трудом проходила по ним, грозясь разорвать самый узкий. В испуге она открыла глаза и замерла, боясь пошевелиться. Когда пульс немного замедлил свое биение, она осторожно вздохнула, не поворачивая головы, открыла ящик стола, вынула ароматический стик Анти-стресс и сделала несколько нажатий шариковым аппликатором на виски и запястья.

«Значит, убивать надо нежно», — сделала вывод Вежина. И план нежного убийства в общих чертах был мысленно набросан. Потом пришлось заняться более скучными, но необходимыми деталями. А когда в торговом центре «Елисаветинский» Ксения увидела фигурки трех очаровательных маркиз, выставленных по случаю предстоящего карнавала, она поняла, что это последний штрих в ее плане.

Все прошло как в хорошо отрепетированной пьесе. Олег в присутствии Вежиной позвонил Валентине и посетовал, что вынужден задержаться в издательстве. «Я заеду за тобой позже», — солгал он. После чего подмигнул Ксении и сказал: «Пусть посидит в бутике и поработает над своими ароматическими композициями, а я расслаблюсь по полной программе в одном милом бордельчике». Ксения понимающе улыбнулась и пожелала приятного вечера.

За час до закрытия она вошла в «Елисаветинский». Покупателей было достаточно, чтобы не привлечь внимания охранников. Минут сорок спустя пассаж стал понемногу пустеть. Ксения, одетая в черные эластичные брюки, темную куртку, с сумкой через плечо, тоже не спеша направилась к выходу и вроде бы на минутку задержалась, чтобы еще раз взглянуть на кокетливых маркиз. Выждав, когда камера слежения на миг выпустила из поля зрения маркизу в платье цвета пармской фиалки, взбежала на постамент и юркнула под ее пышную юбку. Притаилась, слушая биение собственного сердца.