- Ну да, - Денисов медленно опустился на пол, продолжая сверлить собеседника взглядом, - это ведь такие пустяки!

- Ну, мы в какой-то степени имеем право говорить об этом свысока, - ухмыльнулся хранитель.

- Что произошло?

- Авария. Они ехали на свадьбу к отцовскому другу детства, в Ялту, всей семьей отправились, на машине. Родители, дед с бабкой и... - Сергей кивнул в сторону гостиной. - Мне не удалось узнать, что в точности произошло. Морт тому виной или кто другой - не знаю. Короче въехали во встречную и слетели с дороги, в обеих машинах все всмятку. Говорили, жуткое было зрелище. Доставали их долго, да и помощь прибыла не сразу... А вот твой флинт уцелел... относительно. Ушибы, сломанная нога, разрыв подколенной артерии. Очень много крови потеряла, а когда ее уже загружали в машину, сердце остановилось. К счастью, экипаж был сноровистый - запустили. Но минуту или около того... - Сергей выразительно повел рукой.

- Черт! - Костя потер подбородок ладонью, производя в уме короткий подсчет. - Значит, ей было пятнадцать?

- Не самый лучший возраст для резких перемен, - хранитель меланхолично пожал плечами. - И уж точно для такого человека. Ты, - Сергей криво улыбнулся, - выстоял бы в подобной ситуации, я, думаю, тоже. Для нее это был конец света. Весь мир исчез.

- Думаю, я знаю, что было дальше. Банальная история про злую тетю.

- В чем-то ты прав. Хотя тетя не была такой уж злой. И довольно состоятельной к тому времени - удачно попала в коммерческую струю, наловчилась, раскрутилась, шмоточным магазинчиком владела на пару со своим новым амантом. Мило навещала ее в больнице, тем временем переоформив на себя квартиру своих родителей. Мило ее в эту квартиру перевезла, убедив, что в огромной квартире на Пушкина ей сейчас будет тяжело жить. Мило эту огромную квартиру сдавала - все ж на благо племянницы. А потом в срок так же мило эту квартиру продала. К тому времени Марина так под себя племянницу, подмяла, что та и не поняла ничего. И не возражала. А в один прекрасный день просто выставила ее на улицу... ну как, на улицу - отправила к деду по материнской линии, которого до этой поры к внучке практически не подпускала. Отправила сюда, - Сергей сделал панорамный жест. - Дед к тому моменту перенес два инсульта и после ее переезда протянул еще пять месяцев. Все.

- Что ж, я понимаю, что при деньгах с хорошими юристами можно чудеса творить, - пробормотал Костя. - А как же прочие родственники? А друзья семьи?

- Прочих родственников не имелось. А друзья, - Сергей пожал плечами и холодно улыбнулся, - тебе ли объяснять, какими могут иногда быть друзья?

- Значит, она не получила вообще ничего?!

- Только эту квартиру. Дед ей дарственную успел оформить, и Марина уже не стала сюда соваться. Он и так воды намутил, заявления на нее писал, но все замяли, мол, все деньги ушли на лечение бедной сиротки, а теперь такая черная неблагодарность. Ну, собственная крыша над головой все же лучше, чем вообще ничего, - хирург огляделся. - Хоть и в жутком состоянии, но у многих нет даже этого. Самое страшное не в кидалове этом родственном, Денисов. Ее тетушка совершила два более страшных преступления.

- Куда уж хуже, - Костя вспоминающе прищурился, - видел бы ту недвижимость на Пушкинской. Ты знаешь, какие это...

- Ты изумительный человек, - сообщил Сергей со смешком, но пояснять, чем именно собеседник вызвал у него изумление, не стал, а вернулся к прежней теме. - Конечно, эта милая особа не заставляла свою племянницу чистить очаг или считать пшеничные зерна...

- Интересный способ реабилитации.

- Заткнись! Она не нагружала ее физической работой, сожитель не приставал к ней с сексуальными поползновениями, а дочки не заставляли ее гладить им платья. Все было очень прилично. Они просто говорили с ней. И этого оказалось достаточно. Ты не представляешь, насколько просто словами можно сломать человека - человека, прожившего всю свою жизнь в счастливом неведении и в мгновение ока лишившегося тех, кто это неведение создавал. Человека, который видел вокруг себя только любовь и заботу. И если он еще совсем ребенок, а у тебя для него вдосталь ненависти, ты можешь сломать его навсегда. Марина забрала в дом наивное книжное существо со сказочными мечтами. А выпустила закомплексованного, испуганного ребенка, напрочь лишенного веры в себя, чей смысл жизни лишь в том, чтобы ждать, когда же она закончится. Я не буду передавать подробности - тебе этого достаточно. Могу лишь сказать, что другая ее хранительница, работавшая с Мариной именно в этот период, в глаза мне не могла смотреть, когда рассказывала это. Я давно работаю, и знаю теперь намного больше, чем при жизни, и все-таки не перестаю поражаться тому, какими некоторые люди могут быть гадами!

- Хм, - неопределенно отозвался Костя, внимательно изучая идеальный шов манжета своей бледно-зеленой рубашки.

- А второе преступление... Знаешь, ее мать ведь хотела отдать Аню в консерваторию, - Сергей потер затылок. - Конечно, не знаю, как она это себе представляла... но уж с такими способностями твоему флинту была туда прямая дорога.

- Значит, то, что у нее с рукой - это после аварии? Я не видел на ее руке никаких шрамов...

- Повреждение было закрытым. Мне не довелось заглянуть в ее историю болезни, но я кое с кем говорил, - хранитель скривился, точно неведомый собеседник вызывал у него глубокое отвращение. - Стопроцентного диагноза он мне не дал, а я, по понятным причинам, диагност теперь неважный, но, судя по всему, она повредила срединный нерв левой кисти. Проводилось лечение, пока она была в больнице. Но после того, как вернулась домой, точнее, к тете, посещать врача Аня перестала. Понимаешь, штука в том, что повреждения эти бывают вполне обратимы, если ими заниматься. Но по истечении опеределенного срока полная реиннервация мышц становится невозможной. Ни о какой музыкальной карьере уже и речи быть не может - чудо, что она вообще ухитряется как-то играть левой рукой и работать на компьютере - кстати такая ежедневная нагрузка отнюдь не на пользу. Ты замечал, как она пользуется левой рукой? Как у нее стоит большой палец, которым она почти не пользуется, как вяло сгибаются другие? А то, что когда она работает, то всегда смотрит на левую руку, словно не доверяя ей? Это означает потерю чувствительности ногтевых фаланг... - Сергей ехидно улыбнулся. - Не замечал? Впрочем, чему я удивляюсь.