Внезапно он посерьезнел и мало-помалу начал сердиться.

— Послушай-ка, — сказал он трупу Брешии, — не нужны мне здесь никакие отцы. Кроме того, ты уж точно не мой треклятый отец…

Нижняя челюсть Али кровожадно выпятилась под верхней губой.

— Эй! А мне где прикажешь спать?.. — закричал он. — Убирайся отсюда, ты!..

Мавр рывком наклонился и схватил гроб.

— Вон, говорю тебе…

Пошатываясь, он добрался до окна; его ноша с грохотом проломила стекло и рухнула вниз. Вместе с гробом исчезла и последняя надежда Бранда.

В тот же миг в комнату ворвалась Бельведера, поспешно озираясь по сторонам. Увидев Бранда, она бросилась к нему и потащила его за руку.

— Быстрее!.. О, вы так ослабели? Он сейчас будет здесь, и с ним придет смерть!

Из коридоров доносился шум — эхо восклицаний, звуки торопливых шагов.

— Нас преследуют — слышите?.. О, ради всего святого…

Он бежал за ней быстро, как только мог, оборванный и окровавленный, со все еще связанными руками, пересекая множество темных коридоров, вниз по лестницам, задыхаясь. Бельведера, казалось, прекрасно знала дворец и выбирала задние лестницы и боковые переходы, удачно избегая преследователей; но в одном из коридоров они услышали прямо на пути топот ног. Она остановилась, сбитая с толку; повернула назад; побежала в затравленном страхе по боковому коридору, другому, третьему — и заблудилась. Преследователи не отставали. «Скорее! сюда!» — выдохнула она. Они проскользнули через открытую дверь в комнату и, сами того не зная, оказались в дворцовой спальне; здесь стояла кровать под балдахином, на которой некогда спали венецианские дожи. Бельведера подскочила к двери, ощутила под пальцами металл и заперла засов. Шаги приближались, приближались… остановились у двери. «О, я умру вместе с тобой!» — прошептала Бельведера. Снаружи подергали ручку — враги, казалось, совещались — и несколько человек разом ударили плечами в дверь. Косяки прогнулись, дверь слетела с петель и упала на пол, комнату залил яркий свет лампы. Бранд и Бельведера в страхе стояли посреди спальни.

Но ворвавшаяся толпа не обратила на них внимания, удостоив лишь беглым взглядом. Лица у всех были мрачные.

— Положите его на кровать, — приказал Рональдо. — Это единственная приличная кровать в доме.

Три человека подошли к кровати, неся тело. Лицо и голова были раздавлены и превратились в кровавое месиво. То был Мауро Беллини: когда его гондола в пылу погони мчалась под окнами дворца, гроб с трупом Брешии обрушился на старика сверху, проломив крышу каюты.

Бельведера спрятала лицо на груди Бранда. Затем они вместе вышли из Красного дворца — и утро было на небе и на воде.