– Рассказывай, что там было, – попросил Шах.

Николай вздрогнул и тихо произнес:

– Яд.

– Обидно, я надеялся, что ты не такой дурак, каким кажешься.

– Барин сказал, по вкусу – как водка. – Тот перестал барабанить и сжал пальцы в кулак так сильно, что проступили вены.

– Только убивает быстрее, – произнес бородач. – Что за яд?

– Барина надо спросить.

– Вот что… Как тебя, Штык, что ли?

– Штык. – Николай выглядел пасмурнее осеннего питерского неба.

– Ты – мой должник.

– Я не просил…

– Надо промыть желудок, вызвать рвоту, – начал перечислять Чита. – К Барину сбегать, узнать, что за яд. Может, есть какой способ…

– Власов – не дурак. – Шах поморщился, положил руку на грудь, будто ему трудно было дышать, кивнул в сторону блондина. – Не зря этого приставил. Начну рыпаться – поймет, что его отравить хотели, и тогда нам всем не поздоровится. Да и не успею. В глазах рябит. Я, молодежь, свое на этом свете отжил. Но дела еще не все переделал. Штык, я так понял, ты веганцев не очень жалуешь?

– Правильно понял, – буркнул тот.

– Хочешь им насолить по-крупному? Я тебе предлагаю не аристократов травить, а самому Лорду нос утереть.

– Барин по грибочкам в основном спец, наверняка отвар какой-нибудь бледной поганки, или она так быстро не действует? – размышлял Чита. – Время теряем, я к нему.

– Не суетись и внимание не привлекай. – Бородач придержал Леонида. – Знаешь, умирать не страшно. Страшно не жить. Не любить, не дружить, не драться за то, что тебе дорого, а затаиться тихонько в темном уголке и надеяться, что жизнь со всеми ее невзгодами и опасностями не заметит тебя и пройдет мимо. А она и пройдет, вот только ты уже будешь не рад.

Чита вернулся на место.

– Короче, мужики, дело у меня срочное есть, не законченное по вашей милости, – Шах потер грудь и сморщился, встретившись взглядом с Власовым, который беседовал с Борисом. – Я введу Якоря в курс. Он, конечно, тот еще волк-одиночка, но вы не вздумайте его одного наверх отпускать. Слишком он под землей засиделся. Вы-то, оболтусы, чувствую, не пропадете, если будете вместе держаться. Может, дело и выгорит. Штык?

– Да?