— Я… — Начинает Бенедикт, не зная, что именно сказать. Произошедшее действительно похоже на Мариэн Викар. Она бесстрашно бросится на выручку любому человеку. Так было даже до того, как она освоилась с дарами Герона, а значит, была самой обычной девушкой. В десять лет она бросилась к тонущему крестьянскому ребенку и чуть сама не погибла. А на самой первой миссии против вампиров закрыла собой раненого товарища, заработав на всю жизнь три огромных шрама через всю спину. Умная, храбрая и преисполненная благодати: её почитали даже те, кто никогда не видел.

Вокруг поднимается вихрь золотого огня, что отбрасывает старшего вампира. Иллюзорный мир вновь движется согласно воспоминаниям Бенедикта. Старший вампир поднимается на ноги, но уже собой не является. В ту злополучную ночь охотник на вампиров этого не почувствовал и не понял, что произошло. Сейчас же это ясно как день: в тело старшего вампира словно кто-то вселился. Кто-то невообразимой силы, позволяющей смотреть даже на Мариэн свысока.

Девушка тоже это понимает и активирует все резервы. Над замком вспыхивает огромное солнце, но тут же скрывается за багровой луной. Их новый противник буквально сотворил солнечное затмение, чтобы заблокировать масштабную атаку. Сзади Габриэль швыряет магический кристалл, наполненный солнечным светом. Взрыв предмета должен был испустить поток света, но кристалл просто завис в воздухе, почернел и упал.

— Отступаем! — Кричит Габриэль, тоже не верящий, что старший вампир может быть сильнее Мариэн. Больше ничего охотник сказать не успевает, так как на теле открываются десятки глубоких ран. Быстрая смерть настигает Габриэля вдалеке от родных мест.

Бенедикт подскакивает к ошарашенной Мариэн и насильно вручает свиток телепортации. Он у них всего в единственном экземпляре. Девушка понимает, что задумал напарник, хочет возразить, но чары уже активированы, и девушка исчезает со двора. Бенедикт оборачивается с обнаженным оружием, но неизвестный вампир в теле старшего просто игнорирует боевую стойку и сам исчезает в пространстве. А воина тем временем окружают скалящиеся вампиры.

Бенедикт неизбежно проигрывает, его разоружают, срывают обереги и артефакты, а после куда-то тащат. Избитое тело болит, но охотнику все равно, ведь иллюзорный мир вновь пошел своим чередом. Сейчас-то Бенедикт знает, что Мариэн так и не сумела сбежать от противника, которым оказался высший вампир. Мужчину закидывают в тюремную камеру к другим пленникам. Вскоре над лежащим человеком кто-то появляется.

— Кто здесь? — Спрашивает Бенедикт, напрягая зрение.

— Я — Сареф. — Представляется уже знакомый юноша. — А вы кто?

— Ха-ха. Прекращай игры, Сареф. Долго ты меня тут будешь мурыжить? — Улыбается Бенедикт, вспоминая знакомство с темнице.

— Осталось немного. — Отвечает собеседник. — Пока вы здесь, ваше тело не сопротивляется.

— На щепки меня там рубите? Эх.

— Почти. — Юноша садится рядом. — Думаю, на этом ваше путешествие закончится. Мне бы хотелось, чтобы вы вновь упокоились.

— Да я и сам был бы не прочь. Я не хочу охотиться на тебя. Пускай я не могу ослушаться некроманта, своя голова на плечах у меня еще осталась. Мне печально лишь за судьбу Мариэн. Ты к событиям сегодняшней ночи отношения не имеешь, некромант не стал врать насчет этого.

— Да, не имею. Завтра меня обратят в вампира и прикажут вас осушить. А Мариэн проживет еще примерно неделю, пока я не сотру руну с её лба. — Вспоминает Сареф то, что вспоминать совсем не хочется.

— Ты ведь тоже заложник? Чем вампиры тебя шантажируют?

— Думаете, я жертва шантажа? Нет, я добровольно встал на их сторону. — Качает головой собеседник.

— Но зачем тебе это?

— Так я смогу вернуться домой. — Улыбается Сареф. — Спасибо за всё, Бенедикт. Часть вашей души по-прежнему живет во мне, поэтому вы мне как родной человек. Покойтесь с миром.

На прощание Сареф тратит еще немного сил, чтобы показать какое-то другое воспоминание. Что-то такое, что у Бенедикта даже после смерти вызовет только положительные эмоции. Вот, например, еще совсем зеленая Мариэн проходит подготовку среди охотников на вампиров и закрывает рот руками, впервые увидев разлагающийся труп. А Бенедикт Слэн успокаивает девушку в объятьях и громко смеется в мелодичном перезвоне. Уже уходящий Сареф что-то произносит, усиливающийся звон заглушает слова, но Бенедикт кивает…

… — Ха! Ха! — Ученица наносит один удар за другим по воздуху. За время тренировки с неё семь потов сошло, но строгий учитель невозмутимо заставляет дальше наносить удары.