Теперь Сареф стал почти что невосприимчивым к попыткам опрокидывания. Конечно, всё зависит от того, кто пытается повалить. Абсолютных способностей Система еще ни разу не дала. Наемники отшатываются от вампира, как от скалы, теперь на лицах можно прочесть небольшое удивление, а вот Сареф странно чувствует ноги, словно они удлинились и проникли в пол зала, в нижние этажи и землю Черного Базара. Будто действительно под Рейнмарком Краснокрылый Ясень протянул один из корней, за который юноша смог «ухватиться».

Теперь башню тряхнуло как следует, присутствие протектуратора полностью исчезает, так что Сареф бросается в последнюю атаку, больше охранники не представляют сложности. На другом конце зала падает служащий башни и безуспешно пытается зажать рассеченное горло. А вот со вторым Рим поступила куда жестче, буквально выдернув сердце бедолаги из груди. Как называется этот прием, юноша не знает, но выглядит эффектным и сложным, ведь просто так хлыст не заставить сокрушить грудную клетку, обернуться кончиком вокруг сердца и выдрать с фонтаном крови.

— Ну ты даешь, я такое только в играх пробовал очень-очень давно. — Говорит Сареф.

— Ха… Ух, тяжко. — Тяжело дышит Рим. — Ты в детстве вырывал сердца другим детям? Это какие-то больные игры.

— И не говори, — кивает юноша и оглядывает помещение. Большинство гостей в ужасе прижимается к стенам. Запертые двери стали для присутствующих ловушкой, но уже слышно, как снаружи пытаются пробиться. Сареф осматривает бронированные створки и видит, что вампиры Хейзмуна запечатали их.

Из-под лавки снова показывается Коул. Чародей утирает честный трудовой пот и прикладывается к кувшину с водой.

— Как тебе удалось достать до протектуратора? — Спрашивает вампир.

— Воздуховоды, юноша. Всё дело в воздуховодах. — Довольно улыбается чародей.

— А, понял. — Кивает Сареф, а Рим разочарованно разводит руками, опять оставшись единственной, кто ничего не понял.

— Кстати, а Кроден-то сразу же свалил, как только полетели головы. — Замечает Коул. — При этом схватил курум и попросту растворился. Я успел сотворить «Кристаллизацию вещества», как ты и просил. Но как он выбрался из закрытого помещения? Телепортация?

— Нет, — качает головой Сареф. — Он же люминант. Просто исказил оптическую среду вокруг тела и стал невидимым.

— Так он все еще здесь? — Подпрыгивает Рим и начинает носиться по залу, нисколько не обращая внимания на крики и угрозы выживших гостей. Сареф не удивился, когда вампирша указала на узкий балкон у потолка. Вампиры могут предельно усилить органы чувств, чтобы заметить даже невидимку.

— Мэтр Маклаг, мы вас нашли. — Сареф смотрит в пустоту и тоже видит чуть заметное колебание воздуха. — Курум, который вы стащили, уже не пригоден к употреблению из-за алхимического заклятья. Кристаллы не получится заставить гореть, а если попробуете вернуть в порошкообразное состояние путем нагревания и выпаривания, то активное вещество распадется на безобидные вещества. Уж поверьте, нас консультировал мастер-алхимик.

На пол падает жестяная коробочка и рассыпает вокруг себя красные кристаллические крошки.

— Уроды. — Владелец хриплого голоса услышанному не обрадовался, но продолжает поддерживать невидимость.

— Но я могу помочь вам с получением курума. — Сареф закрывает глаза и прислушивается к чему-то, а после открывает глаза и обращается к Рим. — Избавься от лишних ушей.

Вампирица тут же срывается с места, чтобы отправить на тот свет всех сегодняшних гостей. Среди них нет никого, кто может помочь или своей смертью помешать концу света.