– Мне следовало бы спросить карты. К сожалению, колоды при мне не было.
– Земперопер – не то место, где можно что-либо отменить, не принимая в расчет последствия. Любое действие в отношении подобных учреждений мигом принимает политическую окраску и чревато скандалом в прессе. Национального масштаба. Понимаешь, о чем я?
Арне понимал, но ему ничего не оставалось, кроме как действовать на свой страх и риск. Не дожидаться же, когда Бернхард примет решение.
– Прости, я забыл, – Арне виновато вздохнул.
– Ты ведь и сам, наверное, понял, что труп в сточном канале не имеет никакого отношения к Земперопер. Ты знаешь, какой критике в масштабах страны подверглось в последнее время руководство театра. После премьеры должно было наступить затишье. Не в последнюю очередь из-за прекращения полицейских рейдов и демонстраций на Театральной площади. Министерство внутренних дел призывает к сдержанности. Нам ограничивают сверхурочные. Похоже, политики решили убрать полицию с линии огня. Иначе снова пойдут разговоры, будто мы держим город в своих железных тисках. И при этом они хотят жить в безопасности… В общем, мертвый ребенок – последнее, что нам сейчас нужно.
– Все верно.
– Что ты планируешь делать дальше?
– После того как взломаю код, ты имеешь в виду? – Арне выпятил живот, словно это он был здесь шефом. – Давай подумаем вместе. Полагаю, нужно будет связаться с людьми из оперной администрации.
Бернхард скривил рот, потому что в его планы входило скорее предотвращение контактов с администрацией театра. Но вместо того чтобы вступить в дискуссию, вытащил из стола и швырнул Арне увесистую папку.
– После твоего звонка и подтверждения убийства Анналены Винцер я провел небольшое расследование в наших информационных базах и наткнулся на это… смерть восьмилетней девочки.
– Восьмилетней девочки? – Арне открыл папку и прочитал имя: «Мануэла Хус»…
– Взгляни на дату. Она погибла ровно одиннадцать лет тому назад, день в день.
Это и в самом деле звучало странно. Но Арне поразил еще один факт.
– Дело закрыто?
Бернхард мрачно кивнул.
– Тем не менее я решил тебе его показать.
Глава 16
У Арне болели глаза и неприятно покалывало где-то за лобной костью. Он не привык работать за компьютером часами. Буквы начинали размываться. Арне заметил, что вынужден все ближе подносить лицо к монитору. Тем не менее об очках в его случае не могло быть и речи. «Очки старят» – на этот раз максима, служившая ориентиром для Арне, исходила не из золотого фонда ялта-син, а от его собственного эго.
Но в общем и целом, если не принимать в расчет усталость глаз и слабость в ногах, Арне чувствовал себя неплохо. В пылу богатого на события первого рабочего дня он даже забыл про кофе. Из года в год ровно в 15:30 Арне выпивал большую чашку кофе и съедал кусок торта, а иногда и два. Что, конечно, не в последнюю очередь способствовало наращиванию живота, тем более что повторялось это с регулярностью ритуала. Нарушение, которое Арне восполнил другой вредной привычкой: позволил себе курить, попеременно то изучая дело Мануэлы Хус, то просматривая фотографии на мониторе.