– Ребенок его подруги, если быть точным. Не вижу в этом ничего плохого.

– Таким людям, как Теннерт, нужно запретить иметь детей. Он убил Мануэлу, поймите же, наконец!

Арне не стал спорить. Он и сам полагал, что Мануэла погибла не вследствие несчастного случая. Но перед ним сидел не Ульрих Теннерт, и речь шла о двух других убийствах. И об отце Мануэлы.

– Вы лжете, господин Хус. Вы не перевозили мебель в минувшее воскресенье.

Хус снова кивнул.

– Да, и раз уж вы уже всё знаете – в тот день я тоже следил за Ульрихом Теннертом.

– И чем же занимался Ульрих Теннерт в воскресенье около полудня?

– Не имею ни малейшего понятия. В квартире была только его подруга. Но не так давно я наблюдал их ссору на улице, ее и Теннерта. Он вел себя агрессивно.

– Она ни на что такое не жаловалась.

– Разумеется, парень умеет выйти сухим из воды.

– Где вы были вчера около шести вечера? – сменил тему Арне.

– Дома.

– Опять лжете. Я установил наблюдение за вашей квартирой. И вы не были доступны по мобильному, как мы с вами договаривались.

– Я больше не чувствую себя хозяином в собственной квартире. Соседи жалуются, будто я громко включаю музыку. Но я стал хуже слышать; понимаете, что это для меня значит? Поэтому я временно поселился в отеле. Могу показать квитанцию.

– Квитанция из отеля ничего не доказывает. Меня интересует, что вы делали вчера на Театральной площади.

– Вчера меня там не было.

– Там случился один инцидент…

Комиссар избегал говорить напрямую, потому что хотел выяснить, имеет ли Хус какое-либо отношение к фотографиям в театральных программках.

– Один из артистов видел вас у входа.

Арне внимательно следил за реакцией Хуса.