– Открой, пусть войдет, – раздался голос.

Матвей увидел, как лысый протянул к двери руку. Одновременно он вдруг вспомнил встретившихся на перроне сотрудников. Неужели это и есть те люди, ради которых они работали здесь? Судя по тому, сколько их было, ждали они не поездных шулеров…

Решение созрело мгновенно. Можно сказать, просто включилась заранее заложенная программа. Ведь в свое время в спецназе они с утра до вечера прорабатывали самые невероятные развития событий, каждое из которых записывалось и укладывалось в определенную ячейку. Большинство из них в жизни не пригодится. А может, наоборот. Например, как сейчас. Если в купе бандиты, которые решили переждать облаву, они попытаются любыми путями избежать шума и могут действовать по двум сценариям: либо договориться помолчать определенное время, угрожая в противном случае сделать плохо оставшейся наедине с ними Марте, либо втащить пассажира в купе и нейтрализовать.

Дверь с грохотом откатилась в сторону. Они выбрали второй вариант. Заранее зная, что сейчас ему попытаются придать ускорение, он присел и шагнул вперед. Стоявший у дверей громила попросту загреб пятерней воздух в том месте, где мгновение назад была шея Матвея. У него не получилось схватить пассажира и рвануть на себя. Все, время потеряно… Контроль над пассажиром не установлен. В следующий момент кулак Матвея врезался в пах громиле. Раздался вскрик. Мужчина сложился, врезавшись в плечо стоявшего на одном колене Матвея. Лысый за этот миг, продолжая удерживать Марту за руку, успел лишь слегка, на какой-то градус, повернуть голову. В следующий момент Матвей выпрямился, схватил двумя руками голову бандита, рванул на себя и двинул согнутой в колене ногой в висок. Сваливая лысого на пол, Матвей сделал шаг назад и ударом локтя в основание черепа второго бандита поставил точку в этой скоротечной схватке.

– Что здесь происходит? – раздался сзади голос проводницы.

– Вызывайте полицию, – проверяя карманы лежащих на полу бандитов, выдохнул Матвей. – Они все объяснят…

Заскочив в купе, Хвастун торопливо сунул вещи под нижнюю полку и устремился назад. Коридор был забит людьми. С коробками, сумками, волоча за собой детей, пассажиры забивались в вагон. Обливаясь потом, Хвастун стал протискиваться к выходу. С его габаритами это было тяжело сделать.

– Куда прешь?! – кричал раскрасневшийся от жары и напряжения парень в кепке-бейсболке, пропихивая впереди себя огромный рюкзак. Хвастун шагнул, уступая дорогу, в чужое купе и случайно толкнул плечом стоявшую на нижних полках женщину. Она охнула и полетела на столик. На голову Хвастуна обрушилась сумка. Хрустнули позвонки, а из глаз брызнули искры.

– И куда прешь? – морщась, запричитала женщина.

– Извините. – Хвастун схватил упавший на пол баул и уложил на полку. – Я помогу…

– Вы поможете, если уйдете, – потирая ушибленную спину, простонала она.

– Я не хотел, – пробормотал он, возвращаясь в коридор.

Кляня себя за то, что не купил билет в «СВ», где народу меньше не только из-за мест, но и из-за непомерной для многих стоимости проезда, Хвастун в конце концов все же выбрался на перрон. Завидев его, Белла поправила ремешок висевшей на плече сумочки и подошла к стоявшей рядом с вагоном проводнице.

– Извините, пожалуйста. – Белла стрельнула в сторону Хвастуна глазками. – Не могли бы вы передать это пассажирам, которые сядут в Кирове?

С этими словами она протянула проводнице перетянутый скотчем сверток.

– Еще чего! – заупрямилась та. – Я что, почта? И так дел по горло. Да и не положено. Может, у вас тут бомба?

– Да какая бомба? – рассмеялась Белла. – Полотенце здесь.

– Мы полотенце выдаем, – сухо отрезала проводница и взяла протянутый ей пассажиром билет.

– Ну, пожалуйста, – захныкала Белла. – Это старообрядцы. Они точно в вашем вагоне поедут…

– Отойдите, девушка, не мешайте работать, – глядя в билет, сказала проводница.