– Как это? – не понял Хвастун.

– Они выходят в Тайшете.

– Мы тоже, – напомнил Хвастун.

– Едут, журналистка сказала, до Ульев… Я карту смотрел, глушь конкретная. Реки, горы и леса…

– И что? – не понимая, к чему клонит подельник, часто заморгал Хвастун.

– Давай геологами прикинемся и поедем вместе?

– Геологами, говоришь? – Идея Клима неожиданно понравилась Хвастуну. – А что, надо подумать над твоим предложением…

– Что-то долго никто не идет, – с тревогой глядя на проносящиеся вдоль дороги деревья, вздохнул Никита Лукич.

– Понимает человек, что мы еще не обустроились. – Агата поставила на столик банку с медом, которую уложила в дорогу жена Панкрата Наталья Ивановна.

– Смотри, тятя, сколько коров! – протянул с верхней полки Василий.

– Да ладно тебе, – раздался голос Андрейки, который устроился на полке напротив. – Тощие какие.

– Сам ты тощий! – озлобился Василий. – Справные…

– Почему ругаешься? – нахмурился Никита Лукич. – Негоже так с братом разговаривать.

– Да не только с братом, вообще ни с кем, – пряча под полку сумку, сказала Агата. – Грех это.

Поле кончилось, потянулся лес.

– У нас коровы завсегда лучше! – не унимался Андрей.

– Хватит спорить! – строго сказала Агата и села. – Умаялась я…

– Ляг, полежи, – хмыкнул Никита.

– Как же. – Она поправила платок, который никогда не снимала.

В двери постучали.