– Неужели ФБР тоже верит в эту чушь про «проклятье Лючии», которую печатают желтые газеты?
– Нет. Мы не верим ни в проклятья и магию, ни в чудеса. Но если кому-то, а особенно, известной фигуре, нанесен вред, да еще после угроз некоего лица – то в наших правилах подозревать названное лицо в совершении преступления. А как, это уже вопрос техники. Так что вы можете сказать о том, что случившееся с вашим пациентом имеет не естественный характер?
– Ну, если только чисто теоретически… Травма, характерная для мистера Фаньера, хорошо известна в военно-полевой медицине, при ранении в позвоночник, повреждается спинной мозг, и полный или частичный паралич. Такой же эффект достигается при прерывании нервных каналов – условно, управляющий сигнал, посылаемый к мышцам, в данном случае, нижних конечностей, не может до них дойти. Однако при этом всегда наличествует разрушение окружающих костных и мышечных тканей – а я этого не вижу. Представьте, что некий злоумышленник задумал перебить тормозной шланг на вашей машине, имея инструментом пулемет – что при этом будет с кузовом автомобиля?
– То есть, преступления быть не может? Но вы сказали «теоретически», значит…
– Ну, если представить расположение позвонков и нервного канала… Наш организм, это конструкция с большим запасом прочности. Что может оказаться и во зло – когда мелкие повреждения накапливаются незаметно, не влияя на жизнедеятельность, а после вдруг прорываются катастрофой. Так и у мистера Фаньера – можно предположить, что у него копились микротравмы, тем более что пациент был физически не тренирован, то есть имел слабые мышцы и связки – а в какой-то момент щелкнуло и сорвалось. Но, опять же чисто теоретически, могу допустить, что такую травму можно вызвать внешним воздействием, давлением или ударом. Однако это должен быть удар буквально с ювелирной точностью, со строго отмеренной силой, под определенным углом, и в точно выбранное место. А если предположить, что это действительно было сделано злоумышленно – то задача усложняется многократно, ведь надо ударить так, чтобы чуть-чуть не дошло до конца, чтобы жертва не упала немедленно, и в то же время гарантировать результат в дальнейшем. Чтобы при малейшей физической нагрузке – в момент, когда преступник уже далеко – позвонки сместились окончательно. Я не представляю, как можно сделать это, не на операционном столе, а в повседневной жизни. Хотя слышал, что будто бы китайские и японские мастера были способны – ударить так, что противник умрет через какое-то время, даже очень долгое. Но подробнее сказать не могу – не интересовался.
– Спасибо, профессор, вы очень нам помогли.
– Питер, ну предположим, вы правы. Но даже если виноваты русские – мы ничего не можем доказать. Если даже профессор госпиталя Хопкинса не может дать однозначного ответа. Предположения же – хороши для желтой прессы, но не для серьезного обвинения. И даже если Лючия Смоленцева действительно виновна – как вы представляете ее выдачу нам?
Однако же, благодарю вас за сделанную работу. Я посмотрю, куда можно пристроить ваш материал.
– Сэр, предположение агента Гибсона подтвердилось. Мистер Фаньер вспомнил про инцидент, имевший место в итальянском суде, два года назад. Когда после вынесения приговора его оставили наедине со Смоленцевым – вот показания:
– «Он смотрел на меня как на червяка, и я не сомневался, что не выйду из комнаты живым. Но он лишь ударил меня по спине, совсем несильно, а затем взглянул, как на покойника. И я даже обмочился от страха». И место удара, по воспоминаниям Фаньера, совпадает с тем, что указал профессор Синглтон. Кто-нибудь еще видел эту запись?
– Никто, сэр! Даже Гибсон не в курсе – я посылал к Фаньеру другого агента, который ничего не знал про версию Синглтона.
– Надеюсь, вы понимаете, что это значит? Коммунисты открыли способ идеального убийства. Представьте, что рядом с вами на улице, в метро, в лифте, в баре, в торговом центре окажется тот, кто «случайно» толкнет вас в спину, или заденет каким-то предметом. Извинится – и вы быстро забудете про этот инцидент. А через неделю, месяц, год, или два, как Фаньер – умрете или будете парализованы. И никто ничего не сможет доказать. Вы понимаете, какие меры безопасности отныне придется рекомендовать всем уважаемым людям?
– Сэр, есть еще и женщины. Я слышал, что у Смоленцева в Москве целый питомник, в котором девочек-сирот воспитывают как советских «мата хари», обучая и боевым навыкам тоже. А что может быть естественнее, чем удар или нажим рукой в любовной сцене?
– Я доволен вашей прорицательностью, Гордон.
– Тогда у меня есть предложение. Нашим агентам при выполнении миссий надевать под пиджаки жесткие жилеты или корсеты. Рекомендовать то же самое – охраняемым персонам. Ну и тщательно следить за своими связями – не допуская случайных и непроверенных.
«Итальянский эгоизм: сидя на ливийской нефтяной бочке, отказывать Европе в христианском милосердии».