– Юи?..
– Да, Юи.
– Вы разве не знаете, доктор? Она так боится, что вы заберёте её в свою лабораторию, что шарахается от каждого шороха и прячется от собственной тени. Давайте помолчим.
Мэй обвела всех взглядом, заговорщицки улыбнулась и приложила палец к губам.
Звук передёргиваемого затвора, раздавшийся в тишине где-то за спинами курсантов, показался оглушительным.
Очень медленно повернувшись, парни расступились, и в образовавшемся коридоре стала видна вторая, в отличие от первой коротко стриженная китаянка, приставившая пистолет к затылку Кондрата.
– Паф! – девушка подула на ствол ТТ, сдувая воображаемый дымок, и картинно убрала пистолет куда-то под кожаную куртку.
– Я здесь уже целую вечность торчу, могла бы всех... – девушка характерным жестом провела ногтем большого пальца по своей шее, – ты, Тор, не забудь им вторую благодарность вынести, за бдительность.
– Я им объявлю, ты, Юльчик, не сомневайся, так объявлю...
– Ну и хорошо, а мы пошли. У нас дела. Важные.
Уже почти скрывшись за дверью, ведущей в столовую, вторая китаянка, одетая в очень интересную куртку, обернулась:
– Чуть не забыла... Мешок с ногами на столе. И это... Дверь закройте, бдительные.
Звонкий задорный смех внезапно наполнил помещение звучанием двух серебряных колокольчиков, и через несколько секунд так же внезапно стих, растворившись в пространстве ангара, обильно заполненном мужским железом. А курсантов ещё долго не покидало странное чувство прикосновения к тайне. Конечно, кроме Ивана Жукова, которому было плевать на все тайны мира, он просто влюбился.
Глава 16 Барс уходит в отрыв
Капитан Октябрьский с красивым и грозным позывным «Барс» внимательно наблюдал за Командиром, неспешно расставляющим на столе кофейные принадлежности. Золоченый фарфор с изумрудными узорами смотрелся на тёмной поцарапанной столешнице, как фрейлины императрицы на митинге работниц завода «Красное Сормово». Командир не раз говорил, что надо бы отдать эти чашки в какой-нибудь музей, да руки никак не доходили.
Впрочем, в данный момент красота посуды капитана интересовала мало, важнее был сам факт приготовлений, который однозначно указывал, что разговор будет непростым. Командир угощал кофе только в крайних случаях, когда ему самому для разговора требовалась максимальная концентрация. А просьба к ключевым инструкторам собраться и подождать окончания их с Андреем разговора вообще беспрецедентна. О чём настолько важном они могут говорить?
Андрею приходило на ум только то, что он не справился, и его заменят более квалифицированным спецом. Правда, против этой версии как раз говорят выставленные чашки и кофейник. Как правило, Командир не тратит по два часа на не оправдавших доверия и кофе с ними не пьёт. Да и «косяков» Андрей за собой не помнит. Тогда что?
– Сахар будешь?
– Нет.
Андрей не отказался бы от хорошей порции коньяка, но Командир в мирное время употреблял алкоголь несколько раз в год по великим праздникам.