— Не думаю, что это логично, — отрицательно покачал головой я, наблюдая за Марией. Небольшая порция сливок осталась у неё на верхней губе, так что я наклонился через стол и пальцем стер их, после чего облизал руку.

— Давид! — с ехидной иронией возмутилась девушка, облокачиваясь о спинку кресла, — что ты делаешь? На нас же люди смотрят.

— Пусть смотрят, я ничего такого не сделал, — с деланным равнодушием ответил я и подмигнул ей. Она в ответ улыбнулась кончиками губ, а затем вновь провела соломинкой по своим губам, оставляя ещё больше сливок. После она быстро облизала губы и сделала вид, будто бы ничего не было.

Наша маленькая игра. Очередная из огромного списка игр, появившихся за этот год. Порой я начинаю забывать, почему мы стали играть в эти игры. Правдой была слишком тяжелой для нас обоих, таких юных.

— Так что же нелогичного в поведении этого клиента? — напомнила мне Мария, видя, как я погружаюсь в свои раздумья.

— Понимаешь, он отдает в дар нам свои книги. Довольно внушительную коллекцию, между прочим. И за это ничего не требует взамен. Странно то, чем он объясняет свой поступок. Он говорит, что скоро отправляется в Африку и боится, что может не вернуться из неё. Поэтому он хочет, чтобы его книги были в сохранности у тех, кто понимает их истинную ценность. Мол, он не хочет, чтобы его коллекция досталась недостойным. Однако не понятно, почему он просто не написал соответствующее завещание? Зачем он делает это сейчас?

— Может быть, он боится, что его коллекцию украдут за время его отсутствия?

— Он мог просто сдать их на хранение в какой-нибудь банк, — я задумчиво покачал головой, — мне кажется, что здесь кроется нечто большее. Я никак не могу понять, почему он отдает книги! Ведь если он вернется из Африки, то книги не будут снова принадлежать этому человеку! Складывается впечатление, что он уже мертв, а сейчас выступает как душеприказчик.

— Может, он болен? — предположила Мария, доставая из своей сумочки сигареты, — просто его болезнь не та, о которой принято говорить вслух.

— Сифилис?

— Почему нет, — согласно кивнула девушка, раскуривая сигарету. Мне не слишком нравилось, что она курила, но ничего поделать я с этим не мог. Я не хотел ограничивать человека, который и так ограничен во многом. Придёт время, и она сама поймет, что это ей не нужно.

— Всё равно, что-то мне в этом не нравится, — спустя пару минут продолжил я, — этот аристократ не похож на тяжелобольного. Он какой-то… скользкий.

— Аристократ? — оживилась Мария, — а ты можешь сказать мне его имя? Я могу осторожно поспрашивать о нем среди своих.

— Думаю, что в этом нет тайны, — кивнул я, — его зовут сэр Логан Блэк. Насколько я понял он барон Блэк, младший пэр.

— Ох, оставь эти тонкости мне, — мягко воскликнула девушка, сбрасывая пепел в пепельницу, — в этом ты являешься полным профаном.

— Ну, уж прости, — смешливо ответил я, делая очередной глоток чая и глядя в окно. Кажется, опять собирается дождь, но разве может быть иначе? В Лондоне осенью всегда идет дождь, даже когда на небе ни облачка.

— Хорошо, я выясню, кто он такой и при нашей следующей встрече расскажу, — кивнула она, пальцем выводя на столе невидимые узоры. — Кстати, я совсем забыла тебе сказать! — неожиданно воскликнула девушка, поднимая руку вверх, — в конце недели мы с тобой идем на спектакль!

— О чем это ты? — удивленно поинтересовался.

— Мои родители будут заняты, у них какие-то дела образовались в провинции, так что они завтра уедут на пару дней, — и она раздраженно взмахнула рукой, — любят они так резко срываться с места, толком не упреждая никого. Но что поделаешь — любят друг друга, — и она заговорщицки улыбнулась, — поэтому у них образовалась свободная парочка билетов в Королевский театр Ковент-Гарден.

— Ты серьезно? — ошарашенно воскликнул я, чем привлек внимание нескольких посетителей, сидящих недалеко от нас.