Аневризма.
Фаррин согнулась над лотком для реактивов. Она щипцами держала какой-то снимок и разглядывала его.
— Чем я могу тебе помочь, Алексис? — спросила она.
— Когда мы разговаривали, вы забыли рассказать мне об одной маленькой детали, — проговорила я, стараясь не повышать голос.
— О чем ты?
— Да так, ни о чем… всего лишь о том, что кто-нибудь из нас умрет.
— Никогда бы не подумала, что из всех людей именно у тебя с этим возникнут сложности, — в ее голосе звучала холодная насмешка.
— Если бы я сделала все так, как вы мне сказали, я бы выбрала одну из девочек наугад… и она бы умерла. Из-за меня. — Я пыталась подавить гнев, который охватил меня при мысли о том, что я могла попросить об этом Меган… или Эмили… или…
— Ну, теперь можешь выбирать не наугад. Тебе стало легче? — спросила она.
— Нет! — воскликнула я. — Я не понимаю, зачем вообще кому-то умирать. И почему вы не рассказали мне об этом утром?
— Ты не спрашивала.
Я сказала маме, что мне нужно приехать в школу пораньше, и она разрешила мне подбросить ее до работы и забрать машину. Когда
Меня сводило с ума то, что я не могла быть уверена, произношу ли я свои собственные слова, думаю ли свои собственные мысли. Я не знала: люди слушают меня или какую-то сверхъестественную силу?
— Я не могу так, — сказала я, ударив кулаком по столику. — Я не буду этого делать. Как вы можете утверждать, что чья-то популярность или отсутствие необходимости платить штрафы оправдывают человеческую смерть?
Она не шевелилась.
— Ты все еще не понимаешь, в чем тут дело, Алексис, — мягко проговорила она.
— Но разве вам не стыдно? — спросила я. — Из-за вас умерла Сюзетт Скаласки! Зато вы теперь водите «Мерседес». Мои поздравления!
Она вдруг рассмеялась коротким, хриплым смешком.
— Могу заверить тебя, что Сюзетт умерла не для того, чтобы у меня появилась роскошная машина.