— Да, и у нас есть несколько теорий. Мы предполагаем, что это старый мстительный дух. Десять лет назад в этой квартире умерла одна женщина…

— Никакой это не дух, — прервала я ее. — В доме, где жил Русаков, имеются люки на балконах?

— Чего? — переспросила Катька.

— Люки, — терпеливо повторила я. — Как у меня. На балконе. Один — наверх, другой — вниз.

— Не знаю, — протянула сестрица. — Сейчас позвоню Вадику, спрошу. Погоди минутку.

Она отключилась, и через три минуты перезвонила вновь, завизжав мне в трубку:

— Ты права! Как ты узнала?

— Один товарищ подсказал, — ухмыльнулась я, вспомнив про Антона. Интересно, каково ему будет, когда он узнает о Раде? Хотя… Судя по отсутствию у него порядочности, Тоша в жизни не пропадет.

— Ты думаешь, — потрясенно начала Катя, и я ее перебила:

— Да. Ищите убийцу среди жильцов дома. В любом случае, это точно не дух.

— Мы немедленно начнем проверять твою теорию, — командирским голосом гаркнула Катька и деловито попрощалась: — Все, пока. На связи.

Не сдержав смешка, я отложила телефон в сторону и нехотя поднялась — кто-то настойчиво стучал в дверь. Распахнув ее, я увидела Клима, явно уставшего, с темными тенями под глазами, но при виде меня он нежно улыбнулся.

— Привет. Как ты?

— Вроде лучше. Входи.

Я посторонилась, освобождая ему проход. Клим вошел, но как-то странно, боком, и я подозрительно прищурилась. Так, а что это у него там, за спиной…

Глядя мне в глаза, он извлек из-за спины огромный букет и протянул:

— Это тебе.

Я пораженно уставилась на него, не скрывая своего удивления. Букет… Да непростой. В обрамлении нежно-зеленой листвы ярко-синие васильки — идеально округлый шар невероятного цвета.

Он запомнил мои любимые цветы.

— Васильки, — не сдержала я восторга, принимая букет, и рассмеялась.