Кэдмон всмотрелся в темноту. Стена известняка поднималась над морем примерно на двести метров.

— Да, знаю. Определенно, в этом есть что-то готическое.

Говоря, Кэдмон подошел к борту, мягко ступая по палубе неопреновыми ботинками. Эди последовала за ним, разбивая его надежду на то, что в самый последний момент она передумает.

— Отлично. Принимаемся за дело, — сказал он, перекидывая ногу через борт, и в следующее мгновение плюхнулся в холодное море, радуясь тому, что до берега совсем недалеко.

Рассекая воду, Кэдмон увидел, как Эди прыгнула с борта, показывая, что она хорошо плавает.

Через несколько минут, дрожа от холода и учащенно дыша, они выбрались на узкую полоску земли, усеянную каменными обломками, сорвавшимися со скалы.

Оглянувшись, Кэдмон увидел, что лодка уже развернулась и направляется домой. Шкипер даже не потрудился убедиться в том, что пассажиры благополучно добрались до земли.

Сняв капюшон, Эди указала на внушительную скалу:

— Не знаю, как мы без альпинистского снаряжения поднимемся на эту прелесть.

— Сведущий источник сообщил, что где-то недалеко начинается узкая тропа.

Этим «сведущим источником» был молодой бармен, заявивший, что в детстве не раз поднимался на утес. Для местной молодежи это был своеобразный ритуал.

Кэдмон снял с плеча прорезиненный рюкзак. Открыв его, достал еще одну водонепроницаемую сумку, откуда вытащил моток проволоки, нож в ножнах, зеленый лазерный фонарик, два фонаря, навигатор джи-пи-эс, топографическую карту и две пары спортивных кроссовок. Проверив и перепроверив снаряжение, он расстегнул молнию «сухого» гидрокостюма. Как и у Эди, под ним у него был надет черный спортивный костюм.

— Полагаю, пришло время еще раз напоследок все обдумать, да? — Хотя Эди и попыталась изобразить храбрую улыбку, ей было страшно.

— Да, боюсь, это время пришло. — Сжав правую руку в кулак, Кэдмон размахнулся и нанес Эди быстрый точный удар в висок.

Та тотчас же закатила глаза и, обмякнув, начала падать, оглушенная невидимым ударом, но Кэдмон успел ее подхватить.

Нежно уложив Эди на песок, он подсунул ей под голову пустой рюкзак, затем вложил в обмякшую руку фонарик. Если он не вернется до того, как Эди придет в себя, или если вообще не вернется, она сможет подать сигнал о помощи.

Стоя на коленях, он наклонился и поцеловал ее в губы.

Извини, любимая. Ты не оставила мне выбора.