У Юрки не было девушки, но Кима он понимал.

Ощущением незримой опасности обожгло, когда Ким уже ушел. А еще тоской, от которой хотелось выть, круто замешанной с толкавшим вперед предчувствием.

Дана он будить не стал. Тихо, как научил отец, покинул казарму, успев ощутить, когда спустился с крыльца, как спину обдало холодком. Практически незаметно, но… О таких игрушках ему тоже рассказывали. Сброс низкотемпературной оболочки. Установленный неподалеку от здания заряд перешел в активную фазу…

— Испугался, — честно признался Юрка, вспомнив, как замерла появившаяся на крыльце Эмилия, повинуясь его резкому жесту.

Вряд ли их собирались убивать — если только устроить неразбериху, но мерцающая в воздухе серебристая линия ограничивающего контура смотрелась совсем небезобидно.

— Это — нормально, — усмехнулся Ханаз. Признаваться, что и сам… того… слегка, когда все пошло совершенно не так, как задумывалось, он, конечно, не собирался, но к чему кривить душой перед самим собой.

Одна мысль о том, что будет стоять перед Элизабет Лазовски и терпеть ее укоризненный взгляд… Стимулировало весьма неплохо.

— И то, что горячку пороть не стал, тоже правильно, — уже другим тоном продолжил он. У нас хоть и практически каждый из любителей в одиночку спасать мир, но никогда не забывают, что за спиной всегда есть тот, кто прикроет.

— Это я уже понял, — улыбнулся Юрка, чувствуя, как наконец-то начинает отпускать напряжение. Те несколько минут, когда он, прихватив под мышки, тянул весьма не мелкого Кима, похоже, навсегда останутся в его памяти.

— Вот и хорошо, — остановившись и легко хлопнув его по плечу, заметил Ханаз. Посмотрел в ту сторону, откуда они ушли… — Сволочь!

— Это вы про преподавателя? — уточнил Юрка, обернувшись.

— Противно, когда такие твари оказываются среди своих, — жестко произнес Шаиль. — Сколько хороших людей погибло из-за них…

— Мама — тоже, — чуть слышно отозвался Юрка, прикусив губу. Его слегка колотило. Отец рассказывал, что так бывает. Запоздалая реакция на стресс.

— Я знаю, — кивнул Ханаз. Без сочувствия, но младшего Уварова словно обдало теплом. — Такое, к сожалению, тоже случается. — Вздохнул, огляделся… Небо на востоке, расцвеченное красками, возвещало начало нового дня. Но пока было еще сумрачно и… тихо. Невообразимо тихо, как возможно только на грани рассвета. — Досыпать пойдешь?

Юрка усмехнулся:

— До подъема двадцать минут.

— Хорошо контролируешь время, — уважительно произнес Ханаз, уже давно подметивший, что на руке Уварова не было комма. — А вот то, что выскочил без связи — плохо. — Потом добавил, подбадривая вновь смутившегося Юрку. — Этому — научат, а вот чутье… оно либо есть, либо нет.

— Отец тоже так говорил, — неожиданно признался Уваров. Потом замялся, спросил: — Ему сообщили?

— Уже летит сюда, — улыбнулся Шаиль. В чехарде первых после окончания операции минут он не забыл связаться со старшим Уваровым. Тот, словно ждал — на вызов ответил мгновенно, тут же, внутренне, расслабившись. Для плохих новостей Ханаз был слишком довольным. — Знаешь, — с каким-то надрывом вдруг произнес он, — а я ему даже завидую! — Заметив непонимание во взгляде Юрки, продолжил: — Он может гордиться таким сыном!

— А у вас есть дети? — заставив Шаиля вздрогнуть, тут же поинтересовался младший Уваров. Оправдываясь, пожал плечами… Мол, вырвалось.