Его вопросы поколебали мою смелость. Какого ребёнка оставят одного, и тем более в Кровавом лесу? Дитя кричало так же громко, как всегда, и мой внезапный страх разбился. Я снова начала двигаться.

— Мы нужны ему, Оливер. Мы не такие люди, которые спокойно сидят, когда творится несправедливость.

Он не последовал за мной. Даже после моей зажигательной речи.

Я позволила себе ещё на минуту повернуться и нахмуриться на него самым серьёзным образом.

— Оливер Молчаливый! Не будь трусом!

Он сузил глаза, но сделал шаг вперёд.

— Ненавижу, когда ты добиваешься своего.

— А я ненавижу, когда приходится тебя оскорблять, чтобы добиться твоей помощи.

— Я не трус, — бурчал он, даже набирая скорость. — Я разумно осторожен. В отличие от некой принцессы, с которой я знаком.

— Хорошо, Оливер Осторожный. Ты решил свою участь. Если нас ожидает смерть, я позволю тебе быть правым.

— Я принимаю твои извинения, — парировал он.

Я смотрела ему в глаза, подтверждая, что он, фактически, был прав. У нас не было представления о том, что пряталось за ближайшим деревом и, тем более что за злобное создание могло заставить ребёнка производить такие душераздирающие звуки. И всё же, мне нужно было сделать что-то. И я была благодарна за друга, который сделает это что-то со мной, хотя знает, что лучше поступить по-другому. Я взяла его за руку, и мы побежали.

Наконец, мы добрались до оврага. Мы заглянули через край и обнаружили источник ужасных звуков, лежащий в самом низу ямы, покрытой грязью. У дальней стороны мелкий ручеёк был почти погребён под влажными листьями и вышедшими на поверхность корнями возвышавшихся деревьев.

Оливер сокрушительной хваткой вцепился мне в руку.

— Тессана, — прорычал он. — Это не ребёнок.