Флинт зарделся и на мгновение забыл о том, в какой угодил переплёт. Поймав взгляд Эски, он подумал – заметила ли она, что Блу отличается от остальных членов племени: её глаза меньше, чем у других, и с миндалевидным разрезом, а ещё она плохо говорит, хотя ей уже восемь лет. Но Эска не нахмурилась и не подняла возмущённо брови, как делали некоторые, разговаривая с Блу. Она просто внимательно наблюдала – она часто наблюдала, не говоря ни слова.

– Скучала по тебе, брат, – сказала Блу, и Флинт взъерошил ей волосы.

– Ну, вот я и вернулся.

Блу пощекотала подбородок Камушка и протянула маленькую ручку Эске.

– Ты кто? Я – Блу.

Эска моргнула.

– Я…

Она не договорила: Томкин спрыгнул с качелей, стукнув башмаками о пол, и подошёл к девочкам и брату. Он выпрямился во весь рост – на его шее красовалось ожерелье из острых, как бритва, медвежьих когтей, на поясе висел длинный нож. Всё, что собиралась сказать Эска, застряло комом у неё в горле.

Томкин показал на неё пальцем.

– Кто она такая?

– Она не шпионка, Томкин, – быстро сказал Флинт. С качелей вокруг донёсся ропот. – Ну, я почти уверен, что не шпионка. Я встретил её в Зимнем клыке.

Глаза Томкина сверкнули.

– Зимний клык? Ты был во дворце Ледяной королевы? Зачем?

– Я пытался спасти маму.

– Из всех безрассудных, глупых, безответственных поступков, какие ты совершал, этот хуже всего! – выплюнул Томкин.

Блу вцепилась в руку Флинта.

– Не сердись, Томкин. Будь добр к брату.

Томкин даже не взглянул на сестру: сузив глаза, он смотрел только на Флинта.

– Ты всё ещё что-то изобретаешь, да? Хотя я велел тебе бросить это дело.

– Нет… Честное слово, я и бросил! – Флинт поморщился, понимая, как неубедительно звучат его слова. Он плохо умел врать.