Манбок. Ну, не с одним мной такое случилось. Самое ужасное – отмечать праздники одному. Из хорошего – все умерли в один день, так что поминальный день у меня раз в год. (Тоскливо улыбается.)

Хонён и придворная дама Чхве в углу поддерживают огонь в печи.

Придворная дама Чхве слушает Манбока и влюбляется.

Соён. Да что же такое со всеми? Откуда все узнали, что я слаба перед историями с привкусом соли?

Манбок. Соли?

Соён. Еда соленая. Когда повар грустит, еда становится соленой и есть ее нельзя.

Манбок. Знаю. Поэтому-то оставляю и грусть, и счастье, и вообще все эмоции за порогом кухни.

Соён. И постоянно злишься.

Манбок. Это потому, что вы каждый раз меня огорчаете.

Соён. Лучше бы себя винил в нехватке навыков.

Манбок. Только глянь. Даже сейчас…

Соён. Только глянь? Неформально со мной разговариваешь?

Манбок. Только посмотрите.

Соён. Так еще хуже! Нужно было просто разрешить казнить тебя!

В итоге Соён и Манбок снова ругаются.

Кадры перекошенного лица королевы Сунвон.

Королева Сунвон. Я же вроде только недавно ела.

На столе перед ней стоит накрытый горшочек с едой. Она открывает крышку – внутри лежит тканевая маска, пропитанная лечебными травами.

Королева Сунвон. Что это?

Поверх маски всплывает лицо Соён.